Гамбит девятихвостого лиса

Ну вот и они: Сияющие Врата. Вся конструкция была прозрачной, хотя индекс рефракции даже с такого расстояния вызвал у Нарочера приступ головной боли. Под поверхностью вертелись живые световые линии, которые всё время писали и переписывали похвальбы в адрес гекзархата. Свет был то золотым, то бронзовым, то серебряным и создавал ощущение тепла, которое Нарочер никогда не приписывал своему правительству.

Рота майора Улы ненадолго замешкалась. Потом они разобрались, что к чему, и стержни формации начали появляться на положенных местах. Вокруг роты разлился яркий, неистовый свет. Нет, это был не свет. При нем нельзя было читать, от него не согрелись бы руки, но чем бы он ни был, он притягивал взгляд и одновременно заставлял его отвести. Он предвещал знамена, высоко поднятые мечи и салюты из шести стволов.

Ула подняла знамя: конечно, это хороший знак, выставленный напоказ ястреб-самоубийца, пусть даже своего генерала они могли представить лишь нулевым знаменем. Кто-то зашипел на Нарочера. Он напомнил себе держать темп. Если уж сервиторы делают свое дело, даром что новички, ему надлежит делать свое.

Удивительно, но врата поддавались. Прозрачная материя струями змеящегося пара уходила прочь. И свет – эти сияющие слова, все идеалы гекзархата, написаные давно умершими поэтами, – свет струился, как разворачивающийся свиток, как витки разматывающегося каната, и слова вырвались на свободу, словно их кто-то спугнул.

– …Это капитан. – Голос на общем канале даже сквозь треск звучал яростно. – Сообщение от полковника. Еретики очнулись. Они отключили градиент коррозии и направляются к нашему арьергарду. Подразделения арьергарда меняют фронт. Мы последуем за майором, как только она пройдет внутрь, и нанесем удар по фабрике – будем надеяться, арьергард сумеет занять еретиков.

Нарочер снова посмотрел на роту Улы. На этот раз он заметил кое-что, не проявившееся раньше. По краям формации, на не стержневых позициях, люди и сервиторы превращались в столбы раскаленных добела цифр. Нарочер не должен был разглядеть их с такого расстояния, но он смог. Большинство были написаны вертикальным письмом высокого языка. Также попадался машинный универсальный, хотя его он не мог читать.

Он не мог объяснить свою убежденность, но точно знал, что числа имели значение. Дни рождения и фестивальные дни. Размер детской обуви. Сколько раз солдат навещал искалеченного товарища. Удельный вес любимого вина. Количество пуль в пистолете. Расстояние от этой осады до дома детства, который кто-то помнил, но так и не навестил.

Количество солдат, которыми генерал Кел готова была пожертвовать ради достижения своей цели.

Нарочер не плакал, когда его рота добралась до усохших останков Сияющих врат, куда пришлось идти сквозь дымные призраки людей, сведенных к иллюзорным числам. Но у него болели глаза. Рота Улы сгорела, испаряя врата. Он мог лишь выполнить свою роль: сразиться, чтобы проникнуть через брешь, которую открыли погибшие для своих товарищей.

В командном центре «Неписаного закона» Черис выслушивала донесения. Она не скорбела. Она утратила право скорбеть. Джедао бы возразил, потому она с ним и не разговаривала.

Первая в истории формация Кел была самоубийственной. Она узнала об этом в Академии и забыла. Теперь уже никогда не забудет.

Глава девятнадцатая

Капитан-инженер Нирай Вениат, наверное, был единственным человеком в рое, которому нравились пороговые отделители. Дело не в том, что он считал их разрушительность забавной, хотя люди обвиняли его в том, что он думает, будто разрушение вообще смешная штука. Дело в том, насколько безупречным предназначением они обладали: творили смерть, которая творила смерть, творящую смерть.

Вся вселенная существовала за счет смерти. Никакое заводное чудо в мире не могло остановить энтропию. Можно работать со смертью, можно позволить ей случиться; третьего не дано.

– Сэр, – проговорил Нервный Инженер № 3, – у меня проблемы с… а, всё нормально. – Тихий щелчок.

– Побольше уверенности, – подбодрил Вениат. Эффект получился противоположный желаемому.

Они устанавливали оборудование в парке в Сияющем округе. Кучка Кел выгнала гражданских, героически воздержалась от стрельбы по ручным оленям, которые клянчили угощение, и теперь патрулировала периметр, чтобы предотвратить какие-нибудь неприятные сюрпризы.

Где-то в другой части округа еще продолжались бои. Один из капитанов пехоты, с которым Вениат был в приятельских отношениях, рассказал ему о самоубийственных формациях сервиторов Кел. Вениат был под впечатлением. Умное использование сервиторов, самое время Кел применить нестандартное мышление. Когда Вениат узнал, что командовать ими будет капитан-выскочка, про которую никто не слышал, он подумал, что Командование Кел сошло с ума – но, похоже, у этой женщины всё-таки есть потенциал.

В парке было слишком тихо. Нервный Инженер № 2 озирался по сторонам. Один из оленей подошел слишком близко, и его пришлось прогнать. Животное, похоже, приняло отделитель за раздатчик угощений.