Гадюка в сиропе

– Ну и что? – усмехнулся ветеринар. – Случается иногда такое. Что же не проверили?

– А мы не знали, чем кот отличается от кошки, – ляпнула Лиза.

Доктор вздернул брови и покосился в мою сторону.

– Во дает! – заржал Андрей. – Да под хвост глянь!

Чтобы переменить щекотливую тему, я быстренько вмешалась:

– Доктор, Рамику нужно принимать витамины?

– Да, – влез сосед. – Не корчись, любые мастине куплю!

– Вы полагаете, что это мастино-неаполитано? – спросил врач.

– Нам так кажется, – осторожно ответила я.

– Должен вас разочаровать, – вздохнул эскулап. – На мой взгляд, это помесь, но интересная. Видите, какие лапы?

– Здоровские грабки, – подтвердил Андрей.

– А морда? Потом, спина широкая, опять же, положение ушей. Думается, тут смешаны крупный ротвейлер и весьма редкая порода – фила-бразильеро.

– Это чегой-то такое? – почесал в затылке наш бандит.

– У аптечного киоска висит плакат, гляньте.

Мы дружно подошли к ларьку и нашли нужную информацию. При взгляде на фото холодный пот потек у меня по спине. Впрочем, то, что ротвейлеры большие и злобные собаки, я знала и до этого. И снимок меня не удивил, неприятно поразило лишь сообщение о весе, которого достигают собачки, – девяносто килограммов. Но фила-бразильеро!.. Я не способна описать это чудовище. Наверное, в озере Лох-Несс плавает какая-нибудь одичавшая фила. Подпись под фотографией действовала ободряюще: «Самая большая собака в мире».

– Ну, круто! – присвистнул бандит. – В Бутырке вся охрана с ротвейлерами, чистые отморозки!

– Надзиратели или собаки?

– И те и другие.

– Ты сидел?

– Не, братаны болтали.

Подхватив ничего не знающего о своем генеалогическом древе Рамика, мы поехали домой.

ГЛАВА 17

Дома я первым делом позвонила Грызлову. Но вежливый автоответчик вновь сообщил о переполненной памяти. Мужик явно уехал на выходные, может, у него есть дача. Хотя погода не располагала к общению с природой – свинцовые тучи нависли прямо над головой, и из них хлопьями валил противный липкий снег. Лиза не захотела обедать и забилась на диван с пиццей, собираясь читать комиксы. Я решила не делать замечания: «Лучше суп, чем дурацкая лепешка с сыром» – и последовала ее примеру. Как всегда по воскресеньям, по телевизору не показывали днем ничего интересного, и я принялась вяло листать «Загон с гиенами».

Неожиданное озарение пришло, когда мои глаза наткнулись на следующий текст: «Жила семья Разиных в коммунальной квартире дома номер восемнадцать по четвертому Эльдорадовскому переулку. В здании теснились рабочие завода «Чугуноприбор», ранее оно было общежитием, а потом превратилось в муниципальное жилье, убогое и грязное. Отец – Колька Разин, пока не спился, работал в трамвайном депо слесарем, а мать – Танька, мела полы в заводоуправлении. Степан был пятым ребенком, ненужным и нелюбимым».

Значит, так, насколько я помню, Эльдародо – это счастье. И если в книге дана зашифрованная информация, то надо… Я побежала в кабинет Кондрата, там на книжных полках стоял атлас Москвы. Минут пятнадцать у меня ушло на внимательное изучение названий, но ничего связанного со счастьем я так и не нашла. Вот Несчастный тупик имелся, кстати, и Скорбный проезд тоже. Уже ни на что не надеясь, я подобралась к букве Э и тут же подскочила от радости. Эльдорадовский переулок существовал на самом деле, причем именно четвертый, куда подевались три первых, одному богу известно. Находился он между Планетной и Красноармейской улицами. С меня разом слетел сон. Вдруг Кондрат дал настоящий адрес? Тогда в доме восемнадцать могут еще жить люди, которые расскажут, кого имел в виду писатель, изображая Разина.

Полная энтузиазма, я быстро собралась, затаптывая ногами слабые ростки разума, кричавшие: «Ерунда, это случайное совпадение. Кондрат все придумал».

В метро я села в самый угол. Степан Разин представал со страниц рукописи настоящим мерзавцем, лучшей кандидатуры на роль убийцы просто не было.

Добираться пришлось долго. Нечего было и думать о том, чтобы дойти от метро «Динамо» пешком, пришлось минут двадцать ждать автобуса, а потом трястись в переполненном железном ящике на колесах. Если в выходной в нем столько пассажиров, то в будний день, наверное, вообще не влезть.

Переулок, застроенный невысокими пятиэтажными кирпичными домами, выглядел провинциально. Если бы мне показали фотографию, я без колебаний сказала: «Да это Тамбов!» Трудно представить, что в самом центре столицы могло сохраниться такое тихое место. Дома стояли буквой П, подъезды выходили во двор. Наверное, летом тут красота. Но сейчас на деревянных столиках и скамейках лежал снег, и не было гуляющих старух и матерей с колясками. Плохая погода разогнала всех по щелям.

Я вошла в подъезд и побрела вверх по довольно широкой лестнице. Да, в доме явно произошли изменения. Некоторые двери были железными, и не похоже, что они закрывали вход в коммунальное жилье. Впрочем, и женщина, открывшая на мой звонок, не походила на бедную – яркая блондинка в красивом спортивном костюме.

– Вам кого? – улыбнулась она.