Гадюка в сиропе

Ну не может быть, чтобы у охранника не было книжки с номерами сотрудников. Вдруг что-то случится, должен же он сообщить редактору или корреспондентам. Нужно только сделать так, чтобы парень пошел мне навстречу.

– Видите ли, друг мой, – запела я, – возникла невероятная ситуация. Вообще-то я пишу детективные романы и вчера посещала редакцию, беседовала с Олечкой.

– А как ваша фамилия? – полюбопытствовал мужик.

– Маринина, – недолго мучаясь, выпалила я.

– Ох и не фига себе, – присвистнул охранник. – Слушаю внимательно.

– Я очень рассеянная, уходя, прихватила со стола косметичку, а сегодня заглянула в нее и поняла, что взяла чужую, Олину. А там не только помада и пудра, но и довольно большая сумма денег. Жутко неудобно вышло, бедная девочка небось рыдает, не зная, куда подевалась сумочка. Вот хочу позвонить ей, успокоить.

– Для вас, Марина Анатольевна, готов на все, – заверил парень. – Если только в книжке номерок есть.

Он зашуршал страничками. Да, хорошо быть известной писательницей, сразу помогать кинулся. Телефонов оказалось два.

– Спасибо, дорогуша, – прочирикала я.

– Сейчас что-нибудь пишете? – поинтересовался секьюрити. – А то я все ваши книги прочитал.

– Обязательно, голубчик, постоянно за компьютером.

– Как называться будет?

– «Кровавые клыки вампира», – охотно сообщила я и быстренько отсоединилась.

Отлично, сейчас продолжим звонки. Но тут из комнаты донесся вопль.

– Ай, ай, ай…

– Что случилось, Лизок.

– Пингва негодяйский! – закричала девочка. – Гляди.

Я вошла в комнату. Котенок в бешенстве раздирал лапами диванную подушку, клочья синтепона летели в разные стороны.

– Хотела его поймать, так он вон чего наделал, – пожаловалась Лиза и вытянула перед собой исцарапанные руки.

Ну надо же, какой безобразник. А еще вчера кинулся из-за угла на мои голые ноги и покусал до крови.

– Пингва, прекрати, – с этими словами Лиза запустила в котенка пижамными штанами.

Но наглец яростно набросился на пижамку.

– Может, он взбесился? – перепугалась Лиза.

Словно услыхав эти слова, Пингва бросился на кухню и стал судорожно лакать воду.

– Не похоже, – пробормотала я, – но характер определенно испортился. Давай позвоним в клинику.

Потратив полчаса на поиски визитной карточки, которую дал ветеринар, лечивший Рамика, я в конце концов обнаружила ее в хлебнице.

– Погодите, – буркнул нелюбезный мужской голос.

Потом послышалось звяканье. Так, небось опять пьет чай, только на этот раз нет рядом нервного Андрюши, чтобы ускорить процесс поедания торта.

Минут через пять доктор отозвался:

– Слушаю.

Несмотря на крайнюю невоспитанность, специалист он явно хороший, потому что обжоре Рамику, слопавшему куриные кости, помог в два счета.

Выслушав мою страстную речь, ветеринар отрезал:

– Насчет бешенства – ерунда. Сколько коту лет?

– Да ему и года нет. Думаю, месяцев пять, мы его купили на Птичке.

– Так приобретите контрасекс и давайте по две таблетки в день. Март на дворе, в вашем котике гормон гуляет. Хорошо еще, что в квартире метить не начал, а то вонь пойдет.

– Но постоянно принимать лекарство вредно?

– Тогда терпите, но имейте в виду, скоро орать начнет, может и в форточку сигануть…

– Что же делать? Неужели нет альтернативы химии?

– Кастрируйте его. Операция быстрая, отработанная, под общим наркозом. Проснется котик паинькой, весь пыл в еду уйдет.

Чтобы не тянуть время, мы сговорились назавтра, и я позвонила Оле Кондратьевой. Несмотря на то что стрелка часов подобралась к одиннадцати, она спала, трубку сняла лишь на десятый гудок и сонно пробормотала:

– Ну, алло!

– Оля, это Евлампия, родственница…

– Помню, – протянула девушка. – Одна вы с таким именем среди моих знакомых, только не надо опять прикидываться двоюродной сестрой Лены…

Я совсем забыла, что на поминках Ангелины Оля «догадалась», что я не сестра.

– Оленька, мне очень надо с вами поговорить.

– Сейчас?

– Желательно.

– Но тогда вам придется приехать ко мне, потому что выйти из квартиры в ближайщие два дня я просто не способна!

– Лизок! – закричала я. – Я убегаю. Накорми Пингву мясом, а то совсем озвереет.

– Ладно, – пискнула девочка. – А ко мне гости собрались, можно?

– Кто? – поинтересовалась я, с трудом застегивая сапоги – «молния» заедает.

– Машка Гаврюшина, – ответила Лизавета. – Будем кекс печь!

– Чудесно, оставьте кусочек, – попросила я и выскочила на улицу.

Оля Кондратьева предпочитала в выходные дни оттягиваться на полную катушку. Лицо она не красила, не причесывалась и куталась в уютный стеганый халатик.

– Вот, – пробормотала я, протягивая коробочку с пирожными, – тут картошка и корзиночки. Не знала, какие вы любите…

– Прелесть, – выдохнула она. – Жаль, что у меня три кило лишних.

– По-моему, вы можете спрятаться за вязальной спицей, – рассмеялась я.

Оля слегка покраснела:

– Это только кажется, а весы показывают пятьдесят семь, для меня много.

– Я знаю чудесную диету, французскую, – сообщила я.