Габриэль

– И да, и нет. Мне надо будет завтра уехать. Я и так слишком долго задержался в ваших краях. Я приезжал, чтобы поквитаться с человеком, убившим моего отца, но обстоятельства изменились. Я больше не хочу этого делать, но скоро он узнает о моём приезде, и тогда мне придётся вступить с ним в смертельную схватку, а я этого больше не хочу. Поэтому я должен уехать. Завтра. По крайней мере, на какое-то время.

– Ты бросаешь меня одну? Сейчас, когда мне нужна твоя помощь? – Элиза готова была расплакаться.

– Поехали со мной! Мы обвенчаемся в первой же церквушке. Обещаю, я буду любить тебя и заботиться, как никто другой. Поехали?

– Нет, я так не могу. Мои родители этого не перенесут. Они итак уже потеряли сына, и теперь потерять меня…

– Но ты же уезжаешь не навсегда! Потом мы им напишем. Если они такие, как ты говоришь, они нас простят.

– Нет, я так не могу. Они не заслужили этого.

– Но это единственный способ спасти нашу любовь.

– Предательство её только убьёт.

– Хорошо. Я вернусь за тобой, как только смогу. Надеюсь, ты меня дождёшься?

– Даже если мне придётся ждать тебя всю жизнь.

– Обещаешь?

– Клянусь! А ты клянешься любить меня?

– До самой смерти.

– Пока смерть не разлучит нас?

– Пока смерть не разлучит нас.

Известие о тайной любви Элизы сильно обеспокоило Габриэля. Он был недоволен тем, что у неё слишком рано появились тайны, которые могли привести к самым неприятным последствиям, особенно после письма Маба. Как Элиза правильно сказала Джеку, Габриэль очень сильно переживал из-за потери сына, и одна только мысль о том, что с дочерью может что-то случиться, была для него невыносима. Элизы не было очень долго, и он не на шутку разволновался. Наконец, она вернулась домой.

– Где ты была? – спросил он.

– Нигде, каталась, – ответила Элиза.

– Тебе не кажется, что ты слишком много времени проводишь в седле?

– Я люблю поразмышлять в одиночестве. К тому же Ланцелот – прекрасный собеседник.

– Думаю, тебе какое-то время лучше побыть дома.

– Хорошо, папа, завтра в последний раз прогуляюсь, и всё.

– Думаю, завтра тебе будет лучше побыть дома.

– Но почему?

– Поверь мне, у меня есть причина просить тебя об этом.

Элиза ничего не ответила. Спорить с отцом было бесполезно, но отказаться от последней встречи с Джеком она не могла.

– Я узнал, что у тебя кто-то есть.

– Это тебе Ричард наябедничал?

– Я нашёл его вчера ночью в саду. На него было жалко смотреть. Конечно, мы поговорили по душам, и потом, ты же не сказала ему, что это секрет.

– Конечно не секрет. Я так сказала, чтобы он от меня отстал.

Габриэль понял, что она говорит неправду.

– Никогда не ври мне. Слышишь?

– Отец, ты чего?

– И больше не выезжай в лес. А лучше вообще не выходи из дома.

– Почему?

– Потому что это опасно.

– Что может быть опасного в нашем лесу?

– Я сказал опасно, значит опасно! Или мнение отца для тебя ничего не значит?! – рявкнул Габриэль. В этот миг он был страшен.

Элиза выбежала из комнаты в слезах. Она чувствовала себя лисицей, которую, как когда-то её народ, обложили со всех сторон своры британских псов. Самые близкие люди стали для неё невольными врагами. Девушка почувствовала себя одинокой, как никогда. Весь день, сославшись на головную боль, она пролежала в постели, рыдая в подушку.

Элиза не спала почти всю ночь. Её душа разрывалась между любовью к родителям, которые действительно были ей дороги, которых она не могла, да и не хотела огорчать, и первой всё нарастающей страстью к Джеку, с которым она расставалась, возможно, навсегда.

Едва рассвело, она оделась и крадучись, чтобы не попасться никому на глаза, спустилась вниз и выбежала из дома. Было холодно и сыро. Ночью прошёл дождь, а утром опустился густой туман, делавший вместе с ветром пребывание на улице, мягко говоря, малоприятным, но Элизу это не заботило. Для неё туман был благословением.

До конюшни она бежала бегом. Ланцелот, как всегда, встретил её радостным ржанием.

– Тише, милый, тише, – прошептала она, целуя коня в морду, – только ты у меня и остался.

По щеке девушки скатилась слеза.

Выглянув из конюшни и убедившись, что во дворе никого нет, Элиза вывела коня. Вдруг, словно из-под земли, перед ними появился Ричард.

– Вы куда-то собрались, сударыня? – спросил он с лёгкой издёвкой в голосе.

– Что вы здесь делаете в такую рань? – удивилась Элиза.

– Этот же вопрос я хотел бы задать и вам.

– Не слишком ли вы любопытны?

– Думаю, вполне резонный вопрос, особенно если учесть, что вы крадучись куда-то уезжаете ни свет ни заря.

– Вас это не касается.

– А вот я думаю совершенно иначе.

– Я еду на прогулку. А какого чёрта здесь делаете вы?

– У меня пропал сон, и разболелась голова, поэтому я решил подышать свежим воздухом.

– Ну и как, помогло?

– Не очень.

– Может, вам стоит вернуться в постель?

– Как видите, сударыня, – Ричард проигнорировал последнюю фразу девушки, – в отличие от вас я говорю правду. Вам не кажется это несправедливым?

– Мне нет дела до справедливости! Тем более что, разговаривая с вами, я рискую опоздать на завтрак.

– Тогда почему бы нам не поговорить во время прогулки. Я с удовольствием составлю вам компанию.