Футбол по центру. Круифф, Пушкаш и прочие, изменившие игру

22 октября 1956-го сборная вернулась из длительного турне по Европе. Команда играла в Белграде, Москве, Париже и Вене. Игроки находились на базе в Тата и готовились к домашнему товарняку со сборной Швеции. Из Будапешта поступали тревожные новости. Говорилось о демонстрациях и стычках с полицией. Что происходит на самом деле, никто не знал. Вскоре стало ясно, что никакие шведы играть в такой обстановке не будут. Шандор Барч сообщал в Тату: «Проблемы в министерстве спорта, решать, что делать, некому. Я звонил в ЦК, но в партии тоже хаос». Игроки вернулись в столицу 28-го числа. Борьба на улицах поутихла, но транспорт не ходил, и футболисты пешком пошли через Буду в Пешт на другой берег Дуная.

Би-би-си сообщила, что в перестрелке на улице погиб Ференц Пушкаш. Эчи на самом деле сидел дома и дожидался каких-нибудь новостей. Функционеры отреагировали панически. А что если действительно восставшие под горячую руку завалят кого-нибудь из футболистов? Работник федерации Миклош Гаспар (Miklos Gaspar) предложил: «Для безопасности игроков сборной предлагаю вывезти их в Австрию и чем быстрее, тем лучше». Пока в Венгрию входили советские танки, футболистов на автомобилях 31 октября и 1 ноября отправили через Хедьесхалом в Вену. В полном составе вывезли игроков «Гонведа» и «Вёрёш Лобого». В Вене они встретились с подрастающим поколением — юношеской сборной Венгрии.

Они сидели в гостинице и смотрели новости. Хидегкути: «Это было ужасно. У всех остались семьи и друзья. Телефонной связи с Будапештом не было до начала декабря». Поскольку непонятно было, когда удастся вернуться назад, стали задумываться о материальном. Эмиль Остеррайхер, менеджер сборной, будущий менеджер «Барселоны», предложил организовать турне, вплоть до поездки в Южную Америку. А пока что наряду с гастролями по Европе «Гонвед» должен был сыграть ответный матч КЕЧ против «Атлетика» из Бильбао. Первый поединок в Бильбао выиграли хозяева 3:2. Ответку пришлось провести в Брюсселе. На трибуне «Эйзеля» сидел Густав Шебеш и с грустью наблюдал за игрой: «Я смотрел на эти 3:3, означавшие вылет из розыгрыша, и у меня было полное впечатление, что они просто не хотят выигрывать. Ведь тогда накрывалось уже оговоренное турне в Южную Америку, пришлось бы играть дополнительный матч с басками. И я понимал, что уже никогда не соберутся вместе игроки «золотой команды».

Хотя на поле борьба шла нешуточная. Вратаря «Гонведа» Фараго (Farago) унесли на носилках, и в ворота встал Цибор. но как ехать в турне без вратаря? Остеррайхер нашел возможность позвонить Грошичу. Грошич: «Он сказал мне: «Будь послезавтра в восемь утра вместе с семьей и барахлом на улице Менети. Там будет ждать автобус. Сядете в него. Ничего не спрашивай и ничего не говори. В Вене вас встретят». Дьюла, имевший опыт подобного отъезда, согласился. Вечером он уже был в Вене. Через два дня Грошич вновь стоял в воротах своего «Гонведа».

Остеррайхер тем временем оговорил все условия. Команда на всем готовом, включая транспортные расходы, получала в виде премии 70 000 долларов. Эмиль позвонил в Будапешт и попросил разрешения на поездку. Ответ был твердый. «Вы должны сначала приехать домой, а потом уже отсюда выезжать на гастроли». То же самое говорил и Шебеш, приехавший в расположение команды. Грошич сказал ему: «Не шутите, бачи Густи, кто ж нас снова выпустит, если мы вернемся». Был разброд и в стане игроков: Будаи, Махош (Machos), Тёрёчик (Torocsik) и Тихи (Tichi) ехать не хотели. Зато к команде присоединились Шандор, Суса и Лантош из «Вёрёш Лобого».