Во-во. С Митькой точно такая же истерика приключилась. А мне не до смеха! Потому как идиотская ситуация. Ладно, убираю руки. Девица начинает танцевать, а потом вдруг садится на меня верхом и принимается шлепать своим бюстом по щекам. Митька хохочет, как гиппопотам, а я пытаюсь как-то уворачиваться. Неудобно, неловко от такого, блин, зоопарка…
ЭЛЯ
Да уж!
МИТЯ
Короче, всё это дело продолжалось минуты две. Потом девка с амбалом ушли, и я говорю: «Всё, Митька, хорош! Будем считать, что на стриптиз сходили». И мы поехали обратно, в гостиницу… И вот с тех пор я больше ни разу стриптиза не видел. Совсем. Никогда.
ЭЛЯ
Мой мальчик! У мальчика запущенная психотравма. (
ЭЛЯ
Уважаемые зрители, по техническим причинам мы вынуждены прервать нашу трансляцию.
МИТЯ
Нет! Не смей! В жопу — завтрак!.. Да что ж такое-то?! Обломинго хуже, чем в Пиндосии!.. Эля! Это геноцид! Да даже в гестапо так не…
ЭЛЯ
Первое слово дороже второго. Считайте, Дмитрий Андреевич, вы сами себя наказали.
ГОЛОС МИТИ
После завтрака Элеонора спустилась на ресепшен и доплатила за услугу «поздний выезд». Мы перенесли к ней в номер мою сумку и отправились гулять по Праге…
1.81. ПРАГА. ОТЕЛЬ. НОМЕР ЭЛЕОНОРЫ. ГОСТИНАЯ. ИНТ. УТРО.
ГОЛОС МИТИ
Ну… Скажем так… Некоторое время спустя… отправились…
1.82. ЗИМНЯЯ ПРАГА. НАТ. ДЕНЬ.
ГОЛОС МИТИ
После возвращения из Дамаска я возненавидел своё почти физическое ощущение зависимости от чувств к Элеоноре. И поклялся поставить крест на всём, что связано с любовью, как со всепоглощающим собственничеством, так и с долгоиграющей эмоцией. Больно обжёгшийся, отныне я не хотел ни того, ни другого… Ну да… Кого и когда спасали клятвы? Вторая волна фронтовой любви, накрывшая нас в последние сутки пребывания в Праге, оказалась даже мощнее первой. Так что домой мы возвращались совершенно другими людьми…
1.83. САМОЛЁТ. БИЗНЕС-КЛАСС. ИНТ. ВЕЧЕР.