Фрактальный принц

Они назвали это Цепью. Сотня ледяных шаров, тщательно обработанных, украшенных замысловатыми узорами, притягивающими взгляд и вызывающими головокружение. Шары свободно соединялись между собой юпитерианскими ку-нитями и медленно кружились в гравитационном колодце размером с Луну, называемом Похья[27]. Третичная структура, которую после этого они смоделировали из белка, обеспечила локальные минимумы функции Лагранжа Цепи, что позволило ей сворачиваться в причудливые фигуры, напоминающие мифические существа, цветы и фракталы.

Работа шла медленно. Темнота царила здесь повсюду, даже в защитных блистерах и в ледяных стенах маленького садика, созданного Миели. Она осветила его солнечным зеркалом и заполнила растениями в состоянии невесомости, что напоминало ей бабушкин сад. Сюдян сказала, что это проявление слабости, и жила в своём блистере, превратив его в экосистему с водорослями и дыхательными нанотрубками. А когда она облетала растущую Цепь, её лицо пылало яростной независимостью. Девушкам приходилось подолгу ждать. Ждать, пока Цепь изменит конфигурацию, ждать, пока вяки во льду окрепнут и выполнят напетые им задачи.

А во время ожидания они беседовали.

– Я не хочу стать призраком во льдах, как наши предки, – говорила Сюдян. – Есть места получше. Когда я была маленькой, к нам в кото приезжал посол с Юпитера. Он был как семечко, готовое дать росток. Мы принесли еды, а он взамен подарил нам видения. В них показывались места, где можно обрести настоящее бессмертие, а можно жить сразу несколькими жизнями. Мне всё равно, что скажут старейшины. И мне нет дела до пятидесяти названий льда. Я хочу жить. Хочу увидеть Внутреннюю Систему. Хочу увидеть небесные города на Венере. Хочу увидеть Землю.

В кото Миели дети тоже рассказывали сказки о Земле. Это место обжигающего пламени, место страданий, где туонетары [28]привязывают грешников верёвками-змеями и секут железными цепями, где несчастные пьют тёмную воду и забывают, кем они были. Это место, где росло Великое Дерево, но его срубили. Там жил народ её кото, пока Ильматар не вынесла его из огня.

Миели предпочитала слушать истории о Сеппо – мега-строителе, который посредством песни создал изо льда космический корабль и в поисках любимой улетел в другую Галактику. Или о Лемми, который украл одну из двенадцати жизней Куутар, проглотил её, а потом взорвался и стал первым из Малых Солнц. А после историй о Земле её всегда мучили кошмары, в которых она карабкалась по берегу тёмной реки, на тело давила тяжёлая длань гравитации, лицо царапала грубая речная галька, а туонетары преследовали её, но ни убежать, ни улететь она не могла.

– Почему ты хочешь отправиться именно туда? – спрашивала Миели.

Сюдян смеялась:

– Могу поспорить, ты веришь всем этим сказкам, не так ли? Их выдумали наши старейшины. И я вижу, что ты воспринимаешь их всерьёз. Но ты во всём должна быть лучше остальных. Ты ведь не из Оорта. Ты оброчное дитя, отданное на воспитание. А неофиты всегда становятся самыми страстными верующими.

– Мне запрещено об этом говорить, – отвечала Миели.

– Один из предков дал мне книжку, очень старую, ещё с Земли, – продолжала Сюдян. – Там рассказывалось о ребёнке, воспитанном предшественниками людей, обезьянами. Он стал их королём. И я всегда думала, что ты чувствуешь себя точно так же. Ты умнее, лучше и сильнее. – Сюдян делает паузу. – И красивее.

– Я не хочу быть королевой.

– Тебе необязательно становиться тем, кем ты не хочешь быть, – сказала Сюдян. – И необязательно верить всему, что тебе говорят.

– Но почему именно Земля? Что там такого?

– Я не знаю. А тебе не хочется это выяснить? Что там такого ужасного, чтобы скрывать это за страшными историями?

– Это ересь, – возмутилась Миели.

– Нет, – возразила Сюдян. – Ересь – это то, что ты сидишь здесь рядом со мной в световой секунде от всех других живых душ, пожираешь меня глазами и ничего не предпринимаешь.

Она поцеловала Миели, и под гладкой холодной оболочкой блистера разлилось неожиданное тепло. А затем Сюдян отстранилась и рассмеялась, видя изумлённое выражение лица Миели.

– Вперёд, королева обезьян, – крикнула она. – Цепь сама не свяжется!

Миели последовала за Сюдян. Но до Земли они так и не добрались.

Интересно, что подумала бы о ней сейчас Сюдян, гадает Миели, глядя на Землю из кресла пилота. Голубой шар покрыт паутиной теней, словно белизну и лазурь рассекают острые чёрные лезвия. Тёмные линии отбрасывает Ковш – сеть из серебристых дуг на геостационарной орбите, охватывающая планету гигантским черпаком диаметром больше ста тысяч километров.

Серебряная сетка разомкнута, и кажется, будто вокруг голубого глаза медленно смыкаются две руки скелета. Места соединений двух и более дуг отмечены ярко освещёнными шестиугольными контурами, где кипит бурная деятельность: мелькают потоки мыслевихрей, перемещаются районы и области и несколько кораблей наёмников.

Серебряный Путь тонкой нитью тянется от одного из полюсов к Луне, где машины Соборности поглощают кору спутника и транспортируют добычу в клетку Земли для переработки.