Фосс

По мере продвижения отряда подходили поселенцы, чтобы предложить какую-нибудь помощь или, если они слишком робели, чтобы просто побродить неподалеку, проявляя почтительный интерес. Главной целью всех этих людей было хотя бы мельком увидеть иностранца, с которым, разумеется, даже самые смелые не решались заговаривать, опасаясь особенностей его речи. Как бы старательно он ни имитировал их язык, поселенцы предпочитали обращаться к рядовым членам экспедиции, довольствуясь одним фактом его присутствия. Сам иностранец оставался равнодушным. Он сидел на лошади и думал о своих личных делах, время от времени властно оглядывая пейзаж поверх голов, словно овладевая им взглядом. В его глазах горы и долины замирали в ожидании или же покорно откликались шуршанием листьев и травы на приход своего жениха, солнца, пока все вокруг не заливало жидкое золото полного единения.

К недавно зародившимся отношениям Фосс предъявлял многочисленные и поистине всепоглощающие требования, и все же, несмотря на избыток чувственности, это было время огромного счастья для него и, как следствие, необъяснимого счастья для всех остальных.

Семь

С отбытием экспедиции источник раздражения мистера Боннера исчез. Теперь, когда она отошла в прошлое и, соответственно, перестала требовать его личного вовлечения, он мог сполна наслаждаться ее высокой целью. Для таких, как мистер Боннер, жизнь вовсе не является частью истории, ведь жизнь — это нечто глубоко личное, а история — нет. Поэтому торговец вернулся к привычным радостям личной жизни вроде дома и семьи, к торговле и заботам об имуществе, и также к своему вполне солидному банковскому счету. Если покупатели или друзья изредка упоминали про исследование новых земель, в котором мистер Боннер принял, можно сказать, непосредственное участие, он лишь улыбался с видом настолько таинственным, насколько мог изобразить этот здоровый и своенравный материалист, и важно разглагольствовал, позвякивая мелочью в карманах, об историческом значении подобного предприятия. Слава богу, напрямую это больше его не касалось. Экспедиция Фосса была ему теперь не ближе, чем Крестовые походы. Вне всякого сомнения, он подписался бы и на Крестовый поход, как продолжал бы, если потребуется, поддерживать и эту экспедицию, только исключительно финансами, а вовсе не душевными страданиями. Несмотря на постоянную готовность к содействию в спасении души ближнего, он весьма ценил комфорт своей собственной.

Комфорт материальный, который любители спокойной жизни легко смешивают с духовным, пронизывал все жилище торговца тканями. Каменный дом стоял, как ни в чем не бывало. Особым великолепием он не отличался, зато прекрасно подходил для жизни и порой производил впечатление оригинальности, несмотря, к примеру, на переизбыток чопорных лавровых кустов с глянцевитыми листьями и камелий, которые дядюшка посадил по приезде в колонию. В случае с местной флорой английское садоводство как наука потерпело полное фиаско — изгнать туземный дух так и не удалось. Побеги и всходы растений-аборигенов вторгались в стройные ряды заморских гостей, эвкалипты всех видов наполняли воздух таинственными жаркими ароматами и выразительной тишиной; как ни странно, дающие прекрасную тень деревья отвлекали взоры от цветочного буйства клумб. Более того, лирические нотки постоянно проникали в горлышки голубок, и иногда в саду появлялись юные леди, чтобы попробовать поспевающую клубнику, позаниматься рукоделием в решетчатой беседке или поиграть в крокет с офицерами, но все это происходило позже, далеко за полдень, когда воротца уже отбрасывали длинные тени на посвежевшую траву.

Как подметили досужие наблюдатели, сад Боннеров был естественной средой для юных леди, особенно для племянницы коммерсанта, по своей природе более склонной к уединению и любившей возиться с цветами (разумеется, в подобающей леди манере), когда позволяла погода. По утрам и вечерам ее там видели часто: она срезала весенние розы и складывала в длинную открытую корзину, которую носила за ней горничная. Та сопровождала ее почти неотлучно. Говорили, что мисс Тревельян требует от нее множество мелких, нередко вздорных услуг, что и неудивительно для столь юной и заносчивой особы.

Мисс Тревельян разительно отличалась от мисс Беллы. В те душные дни, когда надеяться на перемену погоды не приходилось, мисс Белла испускала громкие стоны, обмахивалась веером и убирала волосы назад, чтобы освободиться от их веса, но не помогало ничего, как видели люди по другую сторону садовой стены, — бедняжка мисс Белла буквально плавилась от жары, подобно золотому слитку. Если же после обеда наконец налетали серые порывистые ветры, мисс Белла подхватывала юбки, и бежала сломя голову, и пила свежий воздух всем телом, и даже кричала, пока мать или кузина не убеждали ее успокоиться. Да, определенно, мисс Белла была полна жизни.