Фортуна

Так что мы условно посчитали, что Кириллу пять лет. И вообще для нас это было не важно. Больше волновало, как научить малыша доверять окружающим и перестать бояться всего. Самое интересное, что в манеже Кир сидел тихо. Или ему загородка внушала спокойствие? Он не слышал и ориентировался только на то, что видел. По-прежнему опасался, что к нему подойдут со спины и ударят. А такой заборчик выглядел пусть примитивной, но защитой. Мы с Тимом сразу вздохнули с облегчением. Еще несколько дней Кирилл волновался, если не мог найти глазами кого-то из нас. А потом окончательно привык. Ему вполне хватало того, что видит Андрея на кухне. Плюс кроватку с Димкой стали ставить рядом с манежем.

Мы с Тимуром, наконец, сходили за бараном. Андрей жаловался, что жир заканчивается, мыла мало, и детям нужно бы свежего мяса.

Потом Тим утащил меня в баню, где мы с удовольствием потрахались и немного отдохнули от родительских забот.

Теперь мальчик много внимания не требовал. Сидел и тихо играл. Складывал пирамидку или другие игрушки перебирал. Андрей его кормил. В манеже была и подстилка. Кир, когда уставал, засыпал на ней. Но если я подходил к манежу, Кирюшка с радостью тянул ко мне руки, чтобы его забрали.

Особых бытовых работ пока не наблюдалось и можно было заниматься ребенком. Николаич заверил, что все успеем. Ткать пока, и правда, было не из чего. Наш дом изнутри я уже отштукатурил и ждал только древесину для полов. Все остальное было вторично. Пока на первом месте наши воспитанники.

Но к середине лета мы дружно стали ткачихами-стахановцами. Ткали и крапивную кудель, и шелковые нити, и даже волокна пальм на рогожки. Кириллу мое ткачество чрезвычайно нравилось, потому что он в это время мог сидеть рядом на полу, теребя свою мягкую куклу.

Тима мальчик тоже обожал. Вообще-то он уже общался со всеми, кроме Маринки. В смысле, мог подойти и взять протянутую сладость или вещь.

Маринку наш сынок побаивался, и не без основания. Девушка так и не смогла простить, что наше общество вдруг резко перестало уделять ей внимание. Одно время даже попыталась «бастовать». Руки перед едой «забывала» помыть или зубы не чистила. Но просчиталась, у нас сразу включались ответные меры. Никто морить голодом будущую мамочку не собирался, но вкусности сразу убирали. Маринка возмущалась и прекращала бойкотирование.

Николаич за своего Димку тоже переживал. Ходил мальчик плохо. Плюс был слабеньким. Тимур «прописал» ему зарядку и массаж. Мы ведь так и не поняли, чем вызвана была хромота. Если вытягивали две ножки параллельно, то они оказывались совершенно одинаковой длины.

— Что-то с суставами скорее всего, — заверял Тим. — Возможно, травма произошла еще во время родов.

И он даже показал, какие можно делать упражнения: несильную растяжку и расслабляющий массаж. У Тимура разница в возрасте с младшей сестрой была пятнадцать лет. Так что он хорошо помнил, как и чего делали родители с младенцем. Николаич, у которого было двое детей, знал на порядок меньше. Служба отнимала у него слишком много времени, чтобы заниматься сыновьями.

— Юлька обычно рожать к матери уезжала. Там и жила несколько месяцев, — оправдывался Николаич, почему не в курсе того, как за малышами ухаживать.

— Неплохо бы еще плавать его поучить, — добавил Тимур рекомендацию по Димке.

— Морская вода полезная, — вспомнил Андрюха.

Тот «закуток» на море, что мы соорудили, для плавания так и не использовали. Не до того нам было, чтобы плескаться и на пляжах загорать. Но Женька уверял, что на этом участке не то что рыбы, даже моллюсков не осталось. Все выловили. Дно почистили.

В общем, через день мы начали ходить на море купаться с детьми. Хотя наш Маугли так и не отпускал меня, крепко цеплялся за шею все то время, пока я пытался плыть.

А вот Димку у Николаича получалось немного тренировать. Мы впервые услышали что-то наподобие смеха, когда Андрюха кружил малыша на воде. Димка потом и сам с удовольствием сидел на берегу. То камушки кидал, то просто с водой игрался.

А вот Кирилла Тимур пока не рекомендовал оставлять у прохладной воды. Ушки больше не текли, но опасность воспаления еще оставалась. Так что сразу после морских процедур мы споласкивали Кира теплой водой и уносили под навес или домой в манеж.

Тимур еще нашему сыночку панаму связал. Смотрелся в этой обновке Кир презабавно. Сам смуглый. Мордашка худенькая. Зато огромные карие глазищи блестят из-под белой панамы. Интересно, что Маринка с трудом привыкала к новым вещам, к тому, что нужно носить обувь. Димка тоже пытался по возможности стянуть с себя тряпки. Только наш Кир с удовольствием кутался в полотенца и покрывала, создавая для себя укрытие-норку.

К концу лета дети окрепли. Стало наконец понятно, что никто не умрет. Аленка уже уверенно сидела и набирала вес. Девочка была еще слабенькой, но Тим заверял, что это пройдет. Слушал периодически легкие малышки. Опять же по совету Тима Аленке сразу начали делать на грудь «медовую лепешку». Трудно сказать, что помогло в большей степени, но девочка выглядела уже здоровенькой.