— Да. Но… Ты сказал «если вдруг авария»… Она, что ли, все-таки?..
— У
В ту пору массовому среднестатистическому обывателю действительно втемяшили: нет ничего безопасней мирного атома (на то и мирный)! И ведь не врали спецы среднестатистическому обывателю, искренне веровали: этого не может быть, потому что не может быть никогда. По формуле Олежека Гомозуна: «Английские пианино никогда не текут!»
У
У
У
…Когда мы были молодые и чушь прекрасную несли…
Насчет оборудования:
Десять лет спустя — Чернобыль…
Оно, конечно, Артем Токмарев в память об отце с кем угодно готов до хрипоты спорить: Авария Века превратилась бы в Аварию Тысячелетия, в Апокалипсис, буде там не РБМК, буде там ВВЭР!
А с ним и не спорят. Вы правы, уважаемый, наверное, вы правы. Но рванул-таки не ВВЭР, а РБМК. Единожды рванув, кто ему (РБМК) поверит?
Кстати, жена ваша, Артем Дмитриевич, потихоньку собирает манатки, чтобы перебраться подальше-подальше от ЛАЭС, выработавшей ресурс. Нет? С пеной у рта доказывайте, ссылаясь на опыт дезактиваторщика, — не так страшен черт, как его малюют. И? Убедили? Что тогда говорить об остальных отечественных радиофобах, если вы собственную жену не убедили?!
Между прочим, ближайший северный сосед как эксплуатировал АЭС в Ловизе (тридцать километров от Хельсинки), так и эксплуатирует — ни намека на радиофобию у горячих финских парней. В Ловизе — ВВЭР. Ну да вам ли, уважаемый, не знать. Мы же им ту станцию и строили. Мы же им и ТВЭЛы поставляем, то бишь тепловыделяющие элементы, топливо. Мы же отработанные ТВЭЛы у них и забираем на переработку. В общем, вы в курсе… И даже оголтелый тамошний Гринпис — ни гу-гу. Не ощущают угрозы, хоть тресни! (Не треснет Ловиза, не треснет.)
Комментарии?
Без комментариев…
Насчет персонала:
Пятнадцать лет спустя — Игналина, атомная станция в Литве вдвое мощнее ЛАЭС.
В начале октября 1991 года вычислительная система «Титан», обслуживающая ИгАЭС, выдала заведомо некорректную команду роботам, загружающим ядерное топливо в первый реактор.
Стоп — машина!
Руководство с типично прибалтийской дотошностью создало секретную комиссию для расследования псевдонезначительного инцидента. Три месяца копались в родной сети, запустив в нее программы-ловушки. Втайне даже от штатных программистов станции. И правильно!
Штатный программист станции и записал в неиспользуемые ячейки памяти системы «паразитный модуль». Он, «паразит», перехватывал управление реакторами и читал команды, дожидаясь начала загрузки топлива. Дождавшись, изменял параметры — скорость ввода стержней в активную зону, скажем. (До неконтролируемой ядерной реакции рукой подать!) Плюс вторая «закладушка» — программка, обеспечивающая «паразиту» зеленый свет к линиям межмашинной связи…
Хакера взяли под микитки в январе 1992 года. Выяснилось, не шпион-диверсант, не враг народа, не мизантроп. Забавлял процесс — о вероятном результате ни мысли.
С октября по январь. Три месяца ИгАЭС пребывала под контролем психопата.
Оно, конечно, Марик Юдин из хакерской солидарности с кем угодно готов до хрипоты спорить: игналинский программист не психопат, а исследователь — в конечном счете была бы создана Защита-абсолют, к примеру!
А с ним и не спорят. Вы правы, уважаемый, наверное, вы правы. Однако Защита-абсолют не была создана, зато шарахнуть могло будьте-нате. И не кивайте на то, что экспериментатора прервали в разгар «исследования». Надо было позволить, не прерывать? А «Жук в муравейнике» — не хо-хо, не навевает? Сикорски — Абалкин… Марик Юдин, помнится, ба-альшой поклонник Братьев.
Кстати, Марк Борисович, когда вы над банковским продуктом «КлЮд» мудрили (те же месяца три-четыре мудрили), вас ведь тоже не столько занимал результат, сколько процесс. И? Довольны итогом? В смысле не «КлЮд»-ом, как таковым, но всеми сопутствующими-последующими э-э… эксцессами. Довольны?
Комментарии?
Без комментариев…
Насчет охраны: