Форпост. Земля войны

Транспортировка сокровища к морскому побережью заслуживала отдельного описания. Для нее соорудили специальные салазки-переросток, полозья которых Ковригин оковал, порастряся запасы дефицитного металла. В путь двинулись с вечера, по свежевыпавшему снегу, дождавшись подходящей погоды. Надо было видеть, как четверо хрипящих и плюющихся мужиков ночью через степь волокли на себе всю эту конструкцию, ни дать ни взять – бурлаки на Волге. Причем шумели, ругались и матерились они так, что ни у одного ночного хищника не возникло желания приблизиться к странной процессии.

С приходом весны и по окончании посевной кампании Спиридонов, взяв себе в напарники Сазанова, занялся строительством плавсредства. Трудов было положено немало, и вот наступил торжественный момент спуска судна на воду.

Дружными ударами судостроители выбили деревянные подпорки, и неуклюжее сооружение, соскользнув по наклонному помосту в воду, подняло тучу брызг и закачалось на волне. Саня издал радостной вопль, чем-то напоминавший боевой клич команчей, вышедших на тропу войны. Сергей, настроенный более самокритично, восторгов своего юного помощника отнюдь не разделял. Плот просел в воде значительно больше, чем он рассчитывал, к тому же выглядел весьма неповоротливым и обещал будущим мореплавателям серьезные проблемы с управлением.

При помощи заранее приготовленных сходней парни перебрались на борт, посудина при этом погрузилась в воду еще больше и угрожающе накренилась. В щели автомобильного кузова ручейками побежала вода, и спустя непродолжительное время «Титаник» благополучно завершил свое первое путешествие прямо на морское дно. К счастью, глубина в этом месте была от силы метра полтора, но температура морской воды в апреле не очень располагает к купанию, и горе-корабелы, вымокнув и изрядно продрогнув, поспешили выбраться на берег. Трясясь от холода, Сергей принялся стягивать с себя мокрую одежду, рядом, выжимая рубашку, приплясывал, пытаясь согреться, Сашка.

– К-кузов ут-топили, – клацая зубами, невесть кому пожаловался он. – М-мужики узнают, п-порвут как Тузик грелку. Это же надо, столько добра за него отвалили, всю ночь его через степь волокли. Что теперь делать-то будем?

– Хорош причитать, – буркнул Спиридонов. – Доставать будем. Только сейчас отогреемся немного и полезем вытаскивать.

Усевшись на прогретый солнцем песок, приятели следующие полчаса посвятили обдумыванию своих дальнейших действий.

– О, глянь! – Уныло выводивший пальцем на песке узоры Сазанов бросил пристальный взгляд на море и даже подпрыгнул. – Кажется, всплывает.

– Быть не может, с чего бы это он сам всплывать начал?

– Да точно я тебе говорю, всплывает.

Сергей присмотрелся: действительно, верхний край белого борта автомобильного кузова уже отчетливо виднелся над легкой рябью моря.

– Не унесет? – забеспокоился Сашка. – Пойду, швартов проверю.

– Да не должно, канат достаточно длинный и прочный, – покачал головой Спиридонов. – Ну, пойдем, поближе к берегу его подтянем.

Провозившись почти два часа, парни вытянули свое плавсредство на берег и приступили к его разборке, попросту разрезав веревки, крепящие кузов к деревянной основе плота и сбросив тяжеленную железяку на песок пляжа.

На повторные ходовые испытания вышли на следующее утро. На море стоял полный штиль, и подгоняемая неловкими ударами двух весел неуклюжая посудина двинулась прочь от берега. Отошли метров на двести. Сергей растянулся на плетенной из травы циновке в тени небольшого шалаша и задремал, убаюканный легким покачиванием, а его напарник, размотав донку, уселся на краю плота и принялся удить рыбу.

– Серый, ветер поднимается, – Сашка тормошил своего напарника за торчащую из-под навеса ногу. – С востока, все в точности как Семеныч предсказывал.

Действительно, покачивание значительно усиливалось. Опытный Черных работал не хуже пресловутого Гидрометцентра: если он обещал ветер, значит, никаких сомнений в этом быть не могло.

Заскрипел подшипник подвешенного на верхушке мачты блокшкива, и вверх пополз длинный рей с прямым парусом, выкроенным из ярко-синего солнцезащитного тента, который, скрепя сердце, пожертвовал мореходам хозяйственный Шевченко. Ветер подхватил неуклюжую посудину и тяжело потянул ее за собой.

Под ветром прошли около полутора километров вдоль берега на запад от Спиридоновки, дальше решили судьбу не испытывать и, спустив парус, стали разворачивать плот в обратную сторону. Стеклянный отблеск над грудой скал в море, в четырехстах метрах от кромки прибоя, привлек внимание путешественников, и они дружно налегли на весла, круто изменив первоначальный курс.