Это значит, что логическая форма понимается в диалектике как способ движения определенного содержания в познании (т. е. в субъективном явлении), как способ связи сторон содержания в мысли, актуально, в живом труде оперирующей этим содержанием (имеется в виду абстрактное, категориальное содержание). Вне этой формы активности связь элементов содержания не осуществляется в познании, т. е. содержание не может существовать как фактор образования конкретных знаний. Например, связь между расчлененными сторонами такого абстрактного содержания, как выступающее в механике поле отношений между «материальной точкой» (отдельное) и «системой материальных точек» (связь отдельных), осуществляется в основаниях теоретической механики в виде процесса деятельности, связывающей воедино две плоскости движения мысли — характеристику объекта в целом в свете изолированного изучения проявлений свойств любого отдельного элемента при выключенности его связей с другими и конкретизацию полученных знаний с учетом включения различного типа взаимовлияний элементов. В зрелом и развитом виде эта логическая форма выступления уже в «Аналитической механике» Лагранжа, которую часто рассматривают как один из образцов гипотетико-дедуктивного построения в классической механике XVIII в., что весьма неточно в том смысле что термином «дедукция» затушевывается как раз фактически имеющая место и связанная с определенной онтологией деятельность создания условий дедукции, условий самого применения аппарата математической формализации, исчисления и алгоритмического рассуждения. И, собственно, эту, неучтенную сторону дела выделяет понятие логической формы деятельности, как оно употребляется содержательной логикой. Яснее природа указанной формы теоретического мышления видна на такой заведомо недедуктивной науке, как политэкономия, где эта форма на более позднем историческом этапе развивалась в контексте метода восхождения от абстрактного к конкретному, рационально разработанного Марксом.
Происхождение подобных логических форм ищется, таким образом, в абстрактном содержании, т. е. считается, что на основе последнего в мышлении порождаются и в живых познавательных действиях людей с предметом воспроизводятся и повторяются такие субъективные связи, посредством которых связи содержания и реализуются. В них есть, следовательно, определенное логическое строение мысли, воспроизводящееся каждый раз при самых различных эмпирических условиях и у самых различных субъектов. Устойчиво и фиксировано оно существует, конечно, лишь в связи с содержанием, но последнее должно все время «оживать» в человеческой деятельности, заново в ней воссоздаваться (в рамках истории и дальнейшего развития данной области общественного разделения труда). Воссоздаваясь, оно и порождает (или повторяет) общую и закономерную форму познавательных действий с самыми различными предметами, характеризующимися данным (одинаковым для них) абстрактным содержанием. Исследователь активно вмешивается в действительность, исключает ее предметы из каких-то связей, включает их в них, выбирает существенное, образует соответствующие абстракции и порядок рассмотрения и т. д. и т. п. И такие действия, как мы видели, предполагают определенные общие утверждения о строении бытия, определенное абстрактно-наглядное видение его как целого и основываются на нем (т. е. они пронизаны изнутри некоторым категориальным содержанием). Но сама эта деятельность включения предметов в связи, их выключения, последовательности их изучения и соединения знаний не есть деятельность действительности и не объективируема в ней, хотя результаты ее выступают в виде объективного положения вещей, созданного исследователем. Мысленные зависимости и порядок остаются тем не менее мысленной зависимостью и порядком, остаются упорядоченностью живой деятельности. Формальная связь есть средство осуществления содержательной связи в мышлении, и только.
3. Априоризм Канта и содержательная логика Гегеля
Итак, существуют содержательные формы (в определенном выше смысле). Как анализируется и что собой представляет их содержание у Гегеля? При этом мы, конечно, предполагаем, что их самих он как-то выделил, заметил.
Мысль о том, что внутри форм мышления функционируют обобщенные предметные структуры, возникает у Гегеля в особом контексте, а именно: в связи с концепцией, утверждающей, что сама действительность развивается посредством этих форм. Абстрактное, категориальное содержание (как отличное от эмпирических отношений) рассматривается Гегелем как внутренняя мыслительная структура действительности, как «логос», обладающий в то же время непосредственной, достоверностью созерцаемого. Такое содержание, которое представляет собой «логос, разум того, что есть»[52], должно быть внесено в логику в виде «чистых логических сущностей», рефлексивными свойствами которых окажутся формы, логикой изучаемые.