Формула Z

– Йоу, – бабуля издала булькающий звук (Саня не понял, что он означает). – Не помню, кто в последний раз интересовался моим именем. Но ты можешь звать меня Сударыней.

Та-ак, скривился Саня. Начинаются бабульские дела.

– Может, лучше барыней?..

– В конечном итоге это не так ва… Постой-ка. Пойдем сюда. – Она вдруг схватила его за руку и понеслась, как гонщица (фонари так и уплывали за спину).

– Э-э-э… что такое? – сопротивлялся Саня.

– Прости! Я кое-кого увидела. Того, с кем не хотела бы встречаться…

Не мужика ли, который манекен, думал Саня, волочась за ней. На остановке толпился первый утренний люд, и там вроде бы мелькнуло знакомое никакое лицо…

И только он это подумал, как Сударыня сделала новый вираж, втащив Саню в старый двор, набитый котами.

– Да что ж такое! И здесь они, – бормотала она, врезаясь в кошачью тусовку.

Кажется, его новая знакомая имела в виду не котов: из-за угла выглянул другой манекен. Сане вдруг стало зябко, хоть они почти бежали.

– Вы убегаете от этих людей? – спросил он прежде, чем подумал.

Сударыня резко повернулась к нему.

– Постой. Кого ты назвал «этими людьми»?

– Ну… вот этих… которые такие… похожие все… Которые как манекены…

– Манекены, – отчеканила Сударыня. – Ты что, их видишь?

Ну и вопрос, подумал Саня. Стало еще холоднее.

– Не знаю, про кого вы, но я… Да, наверно, вижу, – сказал он.

Сударыня сверлила его своими лазерами в упор. Потом отвернулась, пробормотав что-то про чуткие души.

А Саня вдруг понял, что чемодан совсем легкий.

– Мы ничего не выронили? – испугался он.

– Нет, просто ты стал немного сильнее… Пришли, – Сударыня кивнула на облезлый дом, построенный при царе Горохе. – Заходи, коль помог. Чаем угощу. Не бойся, обижать не стану, – зачем-то сказала она, хоть Саня и не боялся.

Или боялся, но ей откуда знать-то?..

Домофона не было. Они поднялись по темной, как погреб, лестнице на третий этаж. Сударыня отперла дверь с цифрой «69», погремев ключами, и Саня вошел вслед за ней в типичную бабулечью квартиру – с пылью, антресолями и барахлом по углам.

– Я здесь проездом, – сказала Сударыня. – Говорю, чтобы ты не составил обо мне ложного мнения… Клади где хочешь, – показала она на чемодан. – И скорее мыть руки!

Саня вспомнил, что не завтракал. Хорошо бы не только чаю. Хоть и не очень это – бабульку объедать. Бабульки сами кого угодно объедят и добавки попросят. Такое у нас время – КВН, Канун Великих Новаций, это уж все знают…

Она и правда выглядела совсем не так, как все бабульки, – Саня только сейчас понял это, когда увидел ее на фоне обычного бабульского интерьера. Одета она была вовсе не в зипун с платком, а в какой-то… жакет, что ли? И в шляпу. И еще она была высокая, выше папы.

Вдруг это эксцентричная миллионерша, подумал Саня. Или…

– Помыл? В таком случае приглашаю тебя за стол.

«Когда она успела?» – удивлялся Саня, входя в гостиную. Стол был уставлен всякой вкуснотищей, от ветчины до винограда. Или она пировала тут всю ночь и вышла проветриться?

Вокруг висели пыльные шторы и горшки без цветов, громоздились какие-то мешки и кучи, прикрытые желтыми газетками. На стене мутно отблескивало зеркало – прямо напротив стола, отражая всё его изобилие. Казалось, в этой комнате и еда должна быть пыльной и мутной, как в зеркале, а не чистенькой и аппетитной, как на самом деле.

Было ясно, что просто так плюхнуться и набить рот не получится: нужен какой-то этот, как его, этикет. Этикет для мальчиков, этикетка для девочек… Тьфу, всякая шелуха лезет в голову!

– Что тебя рассмешило? – лазеры снова уперлись в него.

– Ничего! Просто… ну… (давай, придумывайся быстрей!) …увидел, как много всего, и… и… благодарен вам. Вот.

– Ты можешь говорить то, что думаешь, – сказала она и впервые улыбнулась сама. Не зло, но и как-то жутковато. – Садись, не стесняйся. Тебе чай сразу налить или потом?

– Срафу! – заявил Саня: его рот уже был набит ветчиной, круассаном, виноградом и чесночным соусом.

– Срафу так срафу, – улыбнулась она еще жутче. Саня не улыбался, а работал челюстями. И зазеркальный Саня тоже работал ими, еще и головой тряс, чтоб побыстрей. Наверно, зеркало специально поставили тут, чтобы видно было, как ты ешь – как человек или как хрюндель.

Интересно: это так кажется, что картинка в зеркале немного подвисает, как видео на ютубе? Или оно просто мутное, не мыли с Куликовской битвы…

Манекены, вдруг вспомнил Саня. (Он и не забывал на самом деле, просто в голову лезло всякое другое.) Эта бабуленция что-то о них знает. И боится их.

Сударыня налила ему чаю из старинного чайника с отколотым краем.

– А вы, – начал Саня, когда во рту освободилось немного места, – вы же знаете, кто эти… ну, вот эти…

– Запивать вредно, – сказала она с той же улыбкой. – Это старики глотают, как удавы, а у тебя вон сколько зубов!

– Ну блин же, – начал было Саня, но она перебила:

– Не суетись. Достаточно того, что понятно без слов. Будет необходимость – узнаешь больше. Но только если будет необходимость…

Она уже не улыбалась. Наоборот, стала вдруг серьезной, даже грустной.