Формула ботана: маг плюс лох

— Ага, — будто зачарованная мотнула головёнкой Кнопка и крепче прижалась к новой наставнице, шепнув той на ухо: — Я никому-никому. Только Стасу…

— Никому, — шепнула ей в ответ Ида и подмигнула обалдевшим Нартахам: — Даже им. Великие тайны Нартахов должны хранить только мы с тобой. И будем хранить, как только ты вернёшь мне силу.

— Я чего-то недопонимаю? — заволновался Лёха. — Или ты тоже решила…

— Тоже, — оборвала его Ида, многозначительно покосившись на взъерошенную головку на своём плече.

— Но…

— Алексей, я выдержу, — безапелляционно заявила эта припадочная по-русски. — Э-э… тот, кто меня прислал, уверен, что кое-кого сможет удержать от глупостей только женщина, — адресовала она уже Стасу, по шпионски опуская имена. — Такая же, как она сама. Не стану набивать себе цену почётным званием заслуженного учителя РСФСР. Просто ставлю вас перед фактом: я достаточно самоуверенна, чтобы заняться воспитанием такой опасной личности.

— Послушайте, Ида Германовна… — ринулся, было, возражать, Стас.

— Нет, это вы послушайте! — неподражаемо хлёстко оборвала его старая опытная училка. — Все свои благие намерения самостоятельно воспитать этого ребёнка можете засунуть себе…

— Ида! — состроил укоризненную рожу Лёха.

— Хорошо, место можете выбрать сами, — невозмутимо дозволила она. — А во всём остальном не смейте даже пытаться мне перечить. Ла… Ну, вы поняли кто, тоже выкаблучивался на этой стезе, почитая себя непревзойдённым педагогом. А сам даже собственного ученика профукал. И мне теперь несколько лет придётся исправлять его косяки. Потому что, если я их не исправлю, то лет через десять это маленькое чудовище вырастет и втянет нас в кровопролитное побоище. Со всей прочей местной магической общественностью! Вы хотя бы с сотой степенью достоверности можете себе это представить?

— Вы правы, — признал Стас, почувствовав громадное облегчение.

Сбросить с себя проблему воспитания малолетки — когда и сам от неё недалеко ушёл — было страшно заманчиво. Вроде и Лёха сообразил, как им пофартило. Потому что вполне искренно отвесил училке поклон.

— Ты их отругала? — чуть ли не восхищенно поинтересовалась Витка, заглядывая в глаза коллеге.

— Отругала, — вздохнула та преувеличенно, на вкус Стаса, тяжело.

Но он поспешил состряпать покаянную мину.

Тут к ним подгрёб Су-Трен, раздосадованный непонятной задержкой. Передние возы уже крутили колёсами в сторону той дороги, что уходила в горы. Последние тоже стронулись с места, а эти долбанные Нартахи!.. Где-то на этой злой ноте его взгляд и остановился на обернувшейся к нему Иде. В первый раз он смог оценить лишь её фигуру — теперь увидал и освобождённое от тряпки лицо.

— Суюхи ни хрена не светит, — оценил Лёха. — Да, нет! Это я так, — поторопился он отмахнуться от вопросительного взгляда соотечественницы. — Су-Трен! Ты явился дать нам пинка?!

Комвзвода осторожно приблизился, старательно уводя взгляд от Иды в любую подходящую сторону. Его воинственный пыл оборвался на взлёте. А иных поводов к беседе в новом ключе просто не завалялось.

— Это… пора, — выдавил он, зацепившись глазами за Лёху. — А вы тут…

— А мы тут! — торжественно подтвердил тот. — Вот, почтенный, Су-Трен, хочу тебе представить нашу старшую сестру, — повёл он рукой в сторону ошеломляющей с первого взгляда красавицы. — Нартах Ида…

— Идаана! — строго поправила его Витка, грозя кулачком.

— А ты у нас Витатуана, — согласился Стас, принимая мелкую из рук Иды и усаживая перед собой в седло.

— А я Витка! — отрезала та, болтая ножками. — Мне так больше нравится. Стас, я хочу ехать с Идааной, — внезапно призналась она чуть виновато.

Новая магичка тоже кое-чего хотела: ехать верхом. Комвзвода, употевший знакомиться с великой волшебницей, с облегчением унёсся прочь седлать ей турша. Короче, провозившись ещё сколько-то времени, они, наконец-то, присоединились к обозу. Фурор, который произвела Ида, прошёл в дежурном режиме дорожной суеты. И несколько разочаровал Стаса — тот ожидал чего-то этакого. Смятения в душах, что ли? Однако быстро сообразил: кто маги такие, чтобы нормальные мужики показывали им свои чувства? Для них Ида «одна из тех, кто не мы». На таких женщин любуются, а не заглядываются — надо понимать разницу.

Вот так, размышляя о всякой дребедени, он и вступил, наконец-то, на тот путь, за который так боролся. А вот на что он напоролся, станет понятно лишь по прибытии. Всё его порывистое нервотрёпочное путешествие к этим горам промелькнуло чередой нелепых дёрганных случайностей. Его обманывали, врал и он. Его убивали, и за ним не заржавело. Первоначальная самооценка — после воскрешения в этом мире — практически попала в точку: он внезапно и необратимо изменился. Впрочем, возможно, просто достоверно узнал, кто он такой на самом деле. Вот такой вот обиженный судьбой. Без папы с мамой, без привычного комфорта и прежних представлений о жизни.