Forever is not enough (СИ)

Шартан и сейчас помнил мятный запах ее волос, бархат нежной кожи. Больше он ее не видел, даже когда кланы сходились вновь. Это не редкость – дикари умирают быстро, рано и бессмысленно. Если бы им дали место, чтобы осесть, можно было бы избежать десятков смертей, можно было бы уберечься, и от змей, и от волков, и от пум, стерегущих чащу… Первый так и не нашел в себе храбрости, достаточной для того, чтобы спросить у Хранителя ее клана, что стало с рыжеволосой девчонкой.

Эльф явно ждал более пылкой истории, но и этой остался доволен. Его живое воображение тут же нарисовало двух влюбленных подростков, прячущихся в тени высоких деревьев. Диртамен улыбнулся. Он был абсолютно наг, разморился от тепла воды и пряного запаха масел и цветов, умерших ради его удовольствия. Вальяжным движением, ленивым и грубоватым, он подозвал к себе двух девушек, сидевших на противоположном берегу и ждущих команды.

Юноша заметил, что на лицах у них изображены совсем другие знаки. Не те, что украшают его смуглые щеки и лоб. Рабыни подплывали к магу медленно, они делали это явно не по своему желанию. Выбора не было, если эванурис зовет – приходится идти. Как только эльфийки оказались на этом берегу бассейна, в поле его зрения, Шартан смог оглядеть их получше.

Одной не больше семнадцати лет, второй уже немного за тридцать. Судя по одинаково вздернутым носикам и тонким пальцам, одному росту и структуре чуть вьющихся волос, что отличаются друг от друга лишь тоном, раб понял: они родственницы. Дочь и мать? Сестры? Спрашивать все равно нельзя.

– Хорошенькие? – спросил маг, проследив за взглядом юноши. – Я зову их Ло и Ли, потому что не собираюсь запоминать настоящие имена. Ты тоже можешь их так звать, а какую и как реши сам, мне плевать.

– Да, господин, – ответил Шартан.

Его смущало, что девушки, остановившиеся так близко, были нагими. На щеках той, что была помоложе, выступил румянец. Она то и дело отводила глаза, стесняясь зрителей. Заметив смущение рабыни, маг заставил ее наклонить к нему лицо. Его цепкие бледные пальцы взяли девушку за острый подбородок, чуть развернув ее голову в свою сторону, чтобы насладиться зрелищем.

– Люблю светленьких, – говорил он, поглаживая русые волосы рабыни. – А Фалон’Дин не любит. Говорит, что их словно никто не раскрасил… Вот тебе какие девушки больше нравятся, дикарь?

– Мне нравятся рыжие, – сознался Шартан. – Господин.

– Рыжие… – эхом повторил маг. – Я найду тебе самую рыжую из всех, мой мальчик.

Он засмеялся, уже перебирая в памяти лица имевшихся в его распоряжении эльфиек. Кажется, парочка рыжеволосых дам у него все же была. Маг улыбнулся, снова притягивая к себе лицо рабыни. Он поцеловал ее в губы, осторожно и даже ласково. Вода, в которую он опустился вместе с рабыней, не скрывала отвратительного зрелища: плоть эвануриса напряглась. Сильнее после того, как маг укусил свою рабыню.

Не игриво, не в шутку. Диртамен укусил девушку так, что на губе ее появилась рана, кровоточащая слишком сильно. Рабыня вскрикнула, но не отбивалась. Она знала, что ей будет только хуже от сопротивления. Шартан наблюдал за всем, чуть приоткрыв рот. Он ненавидел мага в эту секунду, мечтал оказать девушке помощь, но не мог двинуться, страхом прикованный к полу.

Когда эльф, чей рот был вымазан кровью, отстранился, девушка не сдержала слез. Она захныкала. Как ребенок, как самое малое дитя, брошенное нерадивой матерью. У Шартана сжалось сердце. Плачь ее был полон страха и бессилия, был полон немого гнева не на эвануриса, но на свою судьбу. За свою мягкотелость девушка удостоилась грубого толчка. Диртамен отшвырнул рабыню от себя в сторону юноши, поцарапав ее живот острыми ногтями.

– Замолчи. Ненавижу, когда вы распускаете сопли. Все ноете, ноете, ноете. Меня тошнит от этого, слышишь?

Она уже не слышала. Девчонка не могла замолчать. От толчка она упала, спиной прокатилась по скользкому полу, остановившись только у ног раба. Юноша хотел подать ей руку, уже собирался помочь бедняжке, но Диртамен оборвал его попытку своим жестким «Нет». Он смотрел на несчастную с презрением, а вторая рабыня в это время стала чуточку бледнее, чуточку менее красивой. Она даже не обернулась, напуганная таким поведением.

– Я бы уши тебе отрезал за то, что не научила ее… Терпеть, – проговорил эльф, обращаясь к старшей рабыне. – Иди сюда!

Девушка подошла. Шагнула вперед, не закрывая глаз, но и не смотря на него. Диртамен чуть смягчился, обхватил шею девушки пальцами. Он поднялся из воды, выпрямился в полный рост, смотря на нее сверху вниз. Наверное, маг укусил бы и ее, ущипнул бы, пытаясь доставить рабыне боль, но что-то сейчас шелохнулось внутри него. Глаза заблестели, губы растеклись в улыбке.

– Забери ее, – проговорил он громко. – Забери ее, мальчик, заставь пожалеть о своей трусости.

– Господин? – спросил эльф, не понимая, о чем идет речь.