FNaF: Into the pit

Сара заметила нечто, чего никогда раньше не видела на Эленоре, – пуговицу в форме сердца, расположенную чуть ниже шеи Элеоноры, которая была точной копией ожерелья в форме сердца Сары.

Элеонора снова рассмеялась и нажала на кнопку в форме сердца. Она дернулась и затряслась, но также заметно смягчилась, ее серебряная отделка приобрела розоватый оттенок Кавказской кожи. В считанные мгновения она стала для Сары мертвым звоном. Старая Сара. Настоящая Сара. Та самая Сара, которая в конце концов не так уж плохо выглядела. Тот, кто провел слишком много времени, беспокоясь о внешности.

Эбби оказалась права. Она была права во многих вещах.

Элеонора натянула старые джинсы Сары, один из ее свитеров и теннисные туфли. – Ну что ж, ты определенно осуществила мои желания, – сказала Элеонора, улыбаясь прежней улыбкой Сары. Она нажала на кнопку, открывающую дверь гаража. Солнечный свет залил комнату, и Элеонора-Сара слегка помахала ей рукой, а затем выскочила на солнечный свет и пошла по тротуару.

Уши Сары наполнились оглушительным звоном и лязгом. Она не могла контролировать свои движения. Различные ржавые металлические части отделились от нее и с грохотом упали на пол. Она разваливалась на части, превращаясь в уродливую мусорную кучу, безобразный набор мусора, который нужно выбросить и забыть. В старом зеркале, прислоненном к стене гаража, она увидела себя. Она больше не была хорошенькой девушкой, да и вообще девушкой. Она совсем не походила на человека. Она была ничем иным, как ржавой, грязной кучей хлама.

Ей стало грустно, потом и страшно. А затем она вообще ничего не почувствовала.

COUNT THE WAYS

– “Неужели это Милли Фитцсиммонс?” – произнёс глубокий, громогласный голос. В темноте было трудно сказать точно, откуда он доносился, но ей казалось, что он был повсюду. – “Глупышка Милли, Ледышка Милли, замёрзшая девочка-гот, которая всегда мечтает о Смерти. Я прав?”

– “Кто ты?” – потребовала ответа Милли. – “Где ты?”

Пара огромных ужасающих голубых глаз над ней закатилась назад, заглядывая в полость.

– “Я прямо здесь, Глупышка Милли. Или, может быть, я должен сказать, это ты прямо здесь. Ты прямо у меня в брюхе. Можно сказать, в брюхе зверя”.

– “Значит… ты медведь?” – Милли задалась вопросом, не уснула ли она после того, как забралась внутрь старого робота, не снится ли ей всё это. Это всё было слишком странно.

– “Можешь считать меня просто другом. Своим другом до конца. Нам только нужно решить, будет конец медленным или быстрым”.

– “Я-я не понимаю”. – Пространство начинало вызывать клаустрофобию. Она попробовала открыть дверь. Она не сдвигалась.

– “Ты поймёшь очень скоро, Ледышка Милли. Вы, девочки-готы, меня смешите… все одеты как профессиональные плакальщицы, такие серьёзные всё время. Мечтаете о Смерти, как будто это солист какой-то мальчишеской группы, и когда встречаете его, он становится любовью с первого взгляда. Ну, Счастливого Рождества, Милли! Я воплощу твои мечты в реальность. Вопрос не в «если», а в «как».

Что происходит? Она определённо проснулась. Неужели она сошла с ума, погрузившись в безумие, как персонаж из рассказа Эдгара Аллана По? – “Я-я сейчас хочу выйти”, – сказала она. Её голос звучал тихо и неуверенно.

– “Глупости!”– сказал голос. – “Ты останешься здесь, где всё такое милое и уютное, пока мы решаем, как ты проведёшь свидание своей мечты со Смертью. Выбор за тобой, но я с удовольствием предоставлю тебе несколько вариантов”.

– “Вариантов того, как умереть?” – Милли почувствовала холодный металлический привкус страха в горле. Фантазии о смерти – это одно, но это было похоже на реальность.

Милли. Какое глупое имя. Её назвали в честь её прабабушки Миллисент Фитцсиммонс. Но Милли – не то имя, которым можно назвать человека. Кошку или собаку, может быть, но не настоящего человека.

Чёрную кошку Милли назвали Аннабель Ли в честь прекрасной мёртвой девушки из стихотворения Эдгара Аллана По, а это означало, что у кошки Милли официально было лучшее имя, чем у неё самой.

Но, подумала Милли, вполне логично, что её родители придумали такое нелепое имя. Она любила их, но они были нелепыми людьми во многих отношениях, легкомысленными и непрактичными, такими людьми, которые никогда не подумают, насколько тяжело будет в начальной школе маленькой девочке, чьё имя рифмуется со словом «silly» (рус. «глупышка»). Её родители переезжали с работы на работу, от хобби к хобби, а теперь, похоже, из страны в страну.

Летом отцу Милли предложили годичную преподавательскую работу в Саудовской Аравии. Мама и папа предоставили ей выбор: либо она могла поехать с ними (– “Это будет приключение!” – всё время говорила её мама) и получить домашнее образование. Либо она могла переехать на год к своему чокнутому дедушке и начать учиться в местной средней школе.

Разговоры о проигрышной ситуации.

После долгих рыданий, ярости и обиды Милли, в конце концов, выбрала Вариант Чокнутого Дедушки вместо того, чтобы оказаться в чужой стране со своими доброжелательными, но ненадёжными родителями.