Флибустьер

В реку Эйвон мы вошли утром в первой половине прилива, когда течение еще было сильным, быстро влекло фрегат вверх. Первыми нам повстречались маленькие одномачтовики, тонн на двадцать-тридцать водоизмещением. Они сидят неглубоко, течение им не так опасно, как большим судам. Впрочем, действительно больших здесь не было. Самое крупное — галеон тонн на двести пятьдесят, явно испанской постройки, наверное, трофейный. С него мы и начали. Метров за сто до него я приказал поднять французский флаг и дал команду абордажной партии на баркасе, который мы вели на буксире, захватить этот приз. Еще одну абордажную партию на двух катерах я разбил на две, потому что цели были маленькие, и направил на две гафельные шхуны, одна из которых стояла ниже галеона, а другая выше. Вторая показалась мне знакомой.

Фрегат, подгоняемый приливным течением, продолжает движение вверх по реке. Наши пушки и карронады молчат, но мушкетеры постреливают по всем, кто появится на палубах судов, стоявших на якорях. Экипажи там маленькие. Наверное, оставили на судах по несколько человек на всякий случай, а остальных отпустили по домам, чтобы не платить им.

Наш баркас закончил зачистку галеона, пошел вверх по реке к бригантине тонн на сто водоизмещением. Захваченных в плен англичан на рабочей шлюпке, которая доставила на судно призовую команду, переправили на фрегат. Это были матросы под командованием боцмана — крепыша с седой головой на короткой шее и длинными, обезьяньими руками.

— А где шкипер? — спросил я на английском языке.

— В городе. Это его судно — чего ему сидеть здесь бестолку?! — ответил боцман и уточнил: — Было его…

— Отправьте их на берег и остальных пленных тоже и везите призовые команды на другие захваченные суда, — приказал я.

— Спасибо, сэр! — поблагодарил за всех боцман и первым, очень шустро — вылитая обезьяна! — спустился по штормтрапу в шлюпку.

Оба катера справились со своими призами и пошли вниз по реке, чтобы захватить другие.

К тому времени, когда прилив начал слабеть, река переборола его, и суда развернулись на якорных канатах носами вверх, мы захватили все суда, имеющие более одной мачты. Всего одиннадцать. Мелочевку решил не брать, потому что и на захваченные не хватало людей. Все-таки надо было оставить и на фрегате достаточное количество матросов, потому что был шанс вступить в бой с английскими кораблями. Вполне возможно, что они уже вернулись в Ла-Манш. Наверняка в Плимут и не только пошлют гонцов с сообщением о нашем нападении. До Плимута гонец по суше доберется намного раньше, чем мы обогнем полуостров Корнуолл по морю. На захваченных судах выбрали якоря и пошли вниз, сперва медленно, преодолевая последние потуги прилива, потом все быстрее, а в устье нас подхватил отлив и вынес в Бристольский залив. Ветер был западный, поэтому пошли курсом крутой бейдевинд правого галса. Захваченные суда шли со скоростью не больше двух узлов, поэтому и фрегат убрал все верхние паруса и взял рифы на нижних, чтобы сильно не отрываться.

К вечеру ветер начал заходить по часовой стрелке, сменился на северо-западный, но мы к тому времени вышли из узкой части залива в широкую, в которой южный берег поворачивал на запад, так что опять шли крутым бейдевиндом. Ночью я приказал каравану встать на якоря. Экипажи на некоторых призах плохо обученные. Потеряться им в темноте — раз плюнуть, а до Нанта в одиночку могут и не дойти.

К рассвету ветер стал северным и покрепчал баллов до шести. Я приказал сниматься с якорей и следовать на запад. Теперь шли в полборта, делали узла по четыре. Призы держались кучкой. Наверное, чувствовали себя в стае увереннее. Как ни странно, никто не навалился на другого, не перецепились реями.

Я опасался нападения у мыса Лизард — крайней западной точки полуострова Корнуолл, даже собирался пойти западнее, обогнуть остров Силли, но то ли английский флот еще не вернулся в Ла-Манш, то ли гонец из Бристоля не доскакал пока до Плимута, то ли стоявшие там корабли не успели прийти сюда. На ночь не останавливались. К тому времени ветер сменился на западный и подутих, поэтому я решил, что до утра войдем в, так сказать, французскую зону влияния, где даже потерявшиеся суда уже не заблудятся. Им надо будет всего лишь поджаться к французскому берегу и вдоль него спуститься на юг до устья реки Луары, а потом подняться по ней до Нанта.

62