Find Your Way Back (Найти свой путь обратно) (ЛП)

Она уставилась на крошки печенья на своей тарелке. С его точки зрения, да, но с любой другой точки зрения, с любой другой, это было просто смешно. Звучало так, будто он верил, что против него существует заговор. Заговор чиновников Министерства, возможно, работающих с высокопоставленными старейшинами Визенгамота, которые были…. Что? Жаждущими мести? Она не понимала, зачем кому-то тратить столько усилий на Драко. Правда, он был Пожирателем Смерти, но он был самым молодым и слабым из них, его меньше всех стоило опасаться. Не было причин нападать на него.

Гермиона вытащила заколки из волос и пробежалась пальцами по локонам. Это было неразумно. В общей плане, Драко сделал очень мало для Пожирателей Смерти. Его задание убить Дамблдора было наказанием для Люциуса, а не надеждой на славу для Драко. Самоубийственная миссия, целью которой было убить юношу и заставить страдать его семью. Во всем, что касалось его связи с Волдемортом и Пожирателями Смерти, Драко был не более, чем сторонним наблюдателем. Он не сделал ничего такого, что она могла бы назвать причиной для заговора против него.

Она сказала себе, что он просто параноик. Обнаружив свой дом в руинах и пепле, он на время ослабил свою связь с реальностью. Это было идеальное разумное объяснение, и в нем было гораздо больше смысла, чем в предположениях Драко. Гермиона зачесала волосы назад и налила себе свежего чая. Именно так. Драко все еще не оправился от шока. Он искал того, кого можно обвинить. Как только он успокоится и примет то, что произошло, идеи о преднамеренных планах исчезнут.

Мисс Гибсон подошла к столу с тарелкой шоколадных и малиновый макарун [2]:

— Не против, если я к тебе присоединюсь? Иначе я съем все сама, — сказала она, взмахнув рукой над тарелкой с выпечкой.

Гермиона кивнула на освободившееся место Драко:

— Вы приготовили их здесь, мисс Гибсон?

— Зови меня Гвен. Мисс Гибсон для веб-сайта, брошюр и туристов в коротком отпуске, — она села, поставив тарелку на середину стола, и тихо простонала. — О, как хорошо. Никогда не позволяй никому говорить, что легче выполнять работу, которую ты любишь. Для тела это так же тяжело. Разница в том, улыбаешься ли ты, когда хромаешь домой. Даже не могу сказать, через сколько какао-масла я прошла. Но старые локти — вот что худшее.

— Я думала, что вы и ваш партнер живете наверху.

— Так и есть. Нам не нужно далеко хромать, вот и все, — Гвен взяла один макарун и укусила его, закрывая глаза от удовольствия. Она радостно хмыкнула. — Очень вкусно. Отвечая на твой вопрос, нет. Мы не печем их здесь. Я совершенно не умею печь что-то сложное, а Эдди всегда пытается добавить в выпечку странные ингредиенты. Кусочки мюсли или базилик, вроде того. Я знала, что отпускать ее на конференцию о здоровом образе жизни несколько лет назад было ужасной идеей. Мы получаем самые странные журналы теперь, — усмехнувшись, она пожала плечами. — Но что поделаешь с женщиной, с которой живешь уже тридцать лет? Мне потребовалось много времени, чтобы научить ее не оставлять вещи на полу. Поэтому, чтобы сделать ее счастливой, я съедаю несколько листочков и веточек время от времени. Небольшая цена за гармонию в семье.

— Кажется, что вы счастливы вместе. Тридцать лет? Не могу себе представить. Мои родители были вместе двадцать, — упоминание ее родителей заставило горло напрячься, даже спустя столько лет. Она взяла макарун и разделила его пополам, сначала съедая начинку.

Когда она подняла глаза, Гвен посмотрела на нее грустным взглядом:

— Они разошлись? Судя по твоему лицу, с ними что-то случилось.

Гермиона облизнула кончик своего пальца и стряхнула пару крошек на тарелку:

— Они переехали в Австралию, — тихо произнесла она. — Пятнадцать лет назад. Вскоре после этого они развелись.

Она проверяла их несколько раз после окончания войны. То, как это обернулось для них, все еще заставляло ее задаваться вопросом, правильный ли она сделала выбор, изменив их воспоминания. Решение сохранило им жизнь, но не сделало счастливыми. Из того, что ей удалось узнать, они чувствовали, что в их жизни чего-то не хватает, чего-то, чего они не понимают. Гермиона сожалела о том, что сделала, но старалась не думать об этом слишком много. Размышления о прошлом ничего не изменят. Даже маховик времени не смог бы изменить.

Она поняла, что молчала слишком долго и натянуто улыбнулась Гвен:

— Забавно. Прошло пятнадцать лет, а я все еще думаю, что это моя вина.

— Каждый ребенок думает так о своих родителях. Моим маме и папе уже было за восемьдесят, когда они ушли, но иногда по ночам я задумываюсь, могла ли сделать что-то еще для них, — Гвен откинулась на спинку стула и покрутила бусины своего длинного ожерелья. Через мгновение она покачала головой и откашлялась. — Но довольно мрачных разговоров, я думаю. Есть темы получше. Расскажи мне про твоего молодого человека. Половина женщин деревни уже влюблены в него. Просто чародей.

Гермиона фыркнула в свой чай:

— Драко? Ох. О, нет. Он не… Он не мой мужчина. Мы не вместе. Мы только работаем вместе.

Брови Гвен взлетели почти до линии волос: