Философия интеллекта реального идеализма

Прагматическая ситуация проявляется в противоречии между результатом интеллектуального труда и спросом на него в конкретной рыночной ситуации. И здесь во избежание самообольщения ученого следует помнить, что рынок фактически использует не рефлексию интеллектуального труда ученого, а прагматический экскремент такого труда!

Политическая ситуация является тем дамокловым мечом, который рассекает и отсекает как само тело предыдущих ситуаций, так и связи между ними, порождая приступ новой воли и творческого энтузиазма ученого или уничтожая их. И здесь справедливы исследования, проведенные в США Н.П. Рашевским, П. А. Сорокиным в середине этого века.

Простейший пример сиюминутного законченного решения указанных ситуаций при продаже экскрементов научного труда интеллекта ученого — превращение его в конвертируемый элементарный капитал, цена которого подвергается биржевой оценке. В этом случае и акция, и ваучер, и облигация, и рубль не могут сравниться со стабильностью биржевой оценки овеществленного интеллектуального труда, потому что за такой оценкой стоит Западная цивилизация. И изменить такую ситуацию может только переоценка ситуации политической.

Государственная машина и государственное хозяйство в том виде, как они существуют в России, не могут служить эффективному использованию интеллекта и продукта его труда. Недостаточно одних слов о демократии для мобилизации интеллектуального корпуса, для производства не только интеллектуального продукта, но и превращения его в товар, если цена интеллекта ниже цены производителя товарной продукции. В этом случае естествен отток интеллектуальных сил в те места, где имеет место как раз обратная ситуация. Известно, что процесс взяточничества в Австро-Венгерской империи сразу пошел на убыль, когда чиновникам интеллектуальной сферы были резко повышены оклады.

И. Тэн, Э. Золя и П. Боборыкин указывали на важные, характерные черты развития истории и личности. Разумеется, национальность, территория и индивидуальные черты личности не могут не сказываться на качестве и количестве интеллектуального продукта. Другое дело, когда эти черты нивелируются, стушевываются в результате разлагающего действия обюрокраченной государственной машины и ее хозяйства. Было бы наивным полагать в связи со сказанным, что бакунизм или современное течение, аналогичное учению М.А. Бакунина, может дать исчерпывающий ответ на вопрос о том, как вести себя интеллектуалам, этим неприкаянным, этим наивным «детям лейтенанта Шмидта», чей интеллектуальный продукт, еще не вызрев как товар, уже обречен на презрение и остракизм со стороны государства, того государства, чьими «колесиками и винтиками» служили носители интеллекта, которые составляют и по сей день некую общность «советских людей», не смотря на превращение этой общности в содружество нищих господ — СНГ. Было бы наивным полагать, что анархо-синдикализм или его разновидности способны исправить дело. Не следует забывать, что сам М.А. Бакунин в оценке назначения Человека не шел далее чувствительных сентенций: «Назначение человека — не страдать, скрестя руки, на земле, чтобы заслужить легендарный рай. Его назначение, скорее, заключается в том, чтобы перенести небо, бога, которого он носит в себе, на нашу землю, возвысить практическую жизнь, поднять землю до неба — вот его высокая миссия». (Бакунин М.А. Собр. соч. и писем. М.: Изд-во Всесоюзн. об-ва политкаторжан, 1934. T. 1. C. 221–222.)