FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

И вот теперь мне тоже предстояло вписать главу в длинное сказание о «голых». Я знал, что у Lehman Brothers все прошло хорошо, но вместе с тем относил значительную толику успеха на счет удачного акронима. Их бумаги назывались BIGS5, от Brady Income Government Securities («правительственные ценные бумаги с доходом Brady»), они всем нравились, и компания продала их более чем на 100 миллионов долларов.

Я предложил превратить неликвидные NPC в нечто вроде BIGS. Сумма основного долга в NPC имела рейтинг AAA (как и в облигациях Brady). Если мы поместим облигации NPC в траст вместе с некоторым количеством «голых», нам, вполне возможно, тоже удастся убедить S & Р присвоить всему «пирогу» рейтинг AAA. Во всяком случае, шансы у нас есть.

Продавцы стали зубоскалить насчет того, что это чистой воды надувательство. Я с ними не спорил: в конце концов, многие наши производные были таким же надувательством. Но когда все уяснили, что эта операция (пусть и надувательская) вполне реальна, продавцы из ГПП пришли в полный восторг: если наш трюк пройдет и S & Р присвоит высший рейтинг хлипким филиппинским бумагам, NPC вполне можно будет загнать.

Застолбить за собой идею операции было нелегким делом. Тем не менее я был полон решимости заслужить эту честь, даже если я и не совсем заслуживал ее на фоне более старших по званию коллег. Любые RAV, включая тот траст, который мы делали для NPC, нужно было хорошо назвать. Бермудскую компанию для PLUS мы в свое время назвали PLUS Capital Company; BIDS шли через NTN Capital Company. Чтобы зафиксировать мою роль навечно или хотя бы на те пятнадцать лет, которые отводились на погашение облигаций, я умолил боссов назвать бумаги моими инициалами. Операция называлась FP Trust; для публики это было подано как First Philippines Trust, но в ГПП все знали, что FP на самом деле означает Frank Partnoy.

Теперь, когда NPC именовались в мою честь, я должен был обеспечить им успех и выступал примерно в роли главного администратора FP Trust. Я приложил все усилия, чтобы ввести продавцов Morgan Stanley в суть операции, регистрировал заинтересованных клиентов и участвовал в многочисленных переговорах. Сама по себе операция выглядела исключительно простой. По NPC платили 9,75% годовых, а мы только добавляли 0,5% казначейских «голых» («глазурь»), чтобы довести годовую ставку до 10,25%. Но в этом и заключалось все дело. Основную сумму гарантировал Всемирный банк, а облигация в целом (или существенная ее часть, если присмотреться к уведомлению) имела от S & Р рейтинг AAA. Мы тщательно изучили нашу базу клиентов и нашли почти сотню самых разных, кому можно было предложить такие бумаги.

Я присутствовал на нескольких презентациях и был разочарован: клиенты не спешили покупать; они так и эдак вертели облигации, но в последний момент раздумывали и переходили к другим. Один опытный продавец, которому я объяснил ситуацию, пообещал свести нас с президентом крупной страховой компании; она находилась как раз по соседству. Перед встречей я спросил, как он оценивает наши шансы. Откинувшись в кресле, продавец усмехнулся и ответил, что беспокоиться нечего, а потом невнятным бостонским говорком стал меня поучать: «Я тебе кое-что скажу, Фрэнк. Запомни, это основа основ нашего бизнеса». Тут он сделал драматическую паузу, а потом закончил: «Если облигацию нельзя продать с двумя билетами на хоккей и бутылкой вина впридачу, значит, ее нельзя продать вообще».

Вероятно, это был лучший урок, какой я получил в Morgan Stanley. Захватив для вящего эффекта приятную даму из исследовательского отдела, мы отправились на встречу. Штаб-квартира компании располагалась через несколько домов от нас на Восьмой авеню, и мы попали туда довольно быстро. Нас провели в просторный конференц-зал, где уже ждал президент со своим сотрудником.

Мой спутник объяснил, что представляет собой наша облигация. Президент выслушал его с интересом, но заметил, что до сих пор не покупал никаких филиппинских бумаг. Вообще, продолжал он, его часто убеждают «пройтись на сторону», но ведь существует объективное препятствие в виде официального запрета приобретать неамериканские бумаги. Наше предложение в этом смысле не является исключением, а к тому же Филиппины слишком далеко, и лучше он купит что-нибудь поближе к дому. Мы не захватили ни хоккейных билетов, ни вина, да и вряд ли от них был бы толк.