Ферма животных

Наполеон к комитетам Снежка не проявлял видимого интереса. Он говорил, что забота о подрастающем поколении гораздо важнее и перспективнее обучения взрослых. Джесси и Блюбель ощенились сразу после сенокоса, родив обе в общей сложности девятерых щенят. Как только они смогли обходиться без материнского молока, Наполеон забрал щенят, сказав, что сам займется их воспитанием. Он поселил щенят на чердаке, куда можно было попасть только по приставной лестнице из бывшей кладовки, и содержал их там в таком уединении, что на ферме скоро забыли о том, что они вообще есть.

Тайна исчезновения молока раскрылась быстро. Каждый день им сдабривали свиное пойло. Подоспели ранние сорта яблок, и сад завалило падалицей. Животные считали самим собой разумеющимся, что эти яблоки следует делить поровну, но тут последовал приказ снести их все к бывшей кладовке — в распоряжение свиней. Тут некоторые из животных было возроптали, но без толку. Все свиньи придерживались единого мнения по этому вопросу, даже Снежок и Наполеон. Миссия разъяснить необходимость такого решения была возложена на Визгуна.

— Товарищи! — возгласил Визгун. — Вы, надеюсь, не вообразили себе, что мы, свиньи, — просто эгоисты, жаждем привилегий и поэтому пьем молоко и лопаем яблоки? Я сам, например, их терпеть не могу! Единственная цель, которую преследует данное решение — это поддержать здоровье. Молоко и яблоки (и это научно доказанный факт, товарищи!) содержат вещества, совершенно необходимые для здоровья свиней. Мы, свиньи, — животные умственного труда, руководящая и направляющая сила на Ферме. День и ночь мы заботимся о всеобщем благосостоянии. Это ради вас мы пьем это молоко и питаемся яблоками! Знаете ли вы, что будет, если мы, свиньи, перестанем справляться со своими обязанностями? Джонс вернется! Неужели, товарищи, — вопил Визгун почти умоляюще, прыгая из стороны в сторону и подёргивая хвостиком, — неужели кто-нибудь из вас хочет снова увидеть Джонса?

Уж если и было что-то на свете, в чем животные были уверены, так это в том, что они не желают возвращения Джонса. Как только вопрос о яблоках представился им в этом свете, им уже нечего стало возразить. Важность поддержания свиней в добром здравии была совершенно очевидной. Без дальнейших споров было решено, что молоко и попадавшие яблоки (а заодно и остальные яблоки, как только они созреют) будут предоставлены свиньям в исключительное пользование.

Глава четвертая

К концу лета слухи о событиях на ферме облетели всю округу. Каждый день Снежок и Наполеон снаряжали стаи голубей, давая им одно и то же задание: заводить связи с домашней скотиной на соседних фермах, рассказывать им историю Восстания и обучать их пению «Всех животных Британии».

Почти всё это время мистер Джонс провел в пивном баре «Красный лев» в Виллингдоне, жалуясь всем, у кого была охота его слушать, на постигшую его чудовищную несправедливость, на подлых, ничтожных скотов, осмелившихся посягнуть на священное право частной собственности. Другие фермеры в общем сочувствовали ему, но на первых порах никакой особенной помощи не оказали. Каждый из них в душе надеялся извлечь из неприятностей Джонса какую-нибудь пользу для себя. К счастью для животных, владельцы двух ближайших соседних ферм на дух не выносили друг друга. Земли обширной, но запущенной фермы Фоксвуд сильно заросли кустарником, хозяйство там велось по старинке, пастбища были истощены, а живые изгороди находились в безобразном состоянии. Владелец Фоксвуда мистер Пилькингтон, человек благородного происхождения и легкомысленный, большую часть своего времени проводил, смотря по сезону, на охоте или рыбалке. Ферма Пинчфильд была поменьше, но содержалась лучше. Владел ею мистер Фредерик, упрямый желчный человек, который всё время сутяжничал с соседями и имел репутацию отчаянного скряги. Мистер Пилькингтон и мистер Фредерик до того не любили друг друга, что даже во имя защиты своих собственных интересов вряд ли могли о чем-нибудь договориться.

Тем не менее их обоих не на шутку напугало восстание на ферме Мэнор, и они были сильно озабочены тем, как бы предотвратить распространение слишком подробных сведений о нем среди своих животных. На первых порах они делали вид, будто их смешит сама мысль о домашней скотине, самостоятельно управляющейся на ферме. «Всё это кончится не позже чем через пару недель», — говорили они. Они распускали слухи, будто животные на ферме Мэнор (они не выносили названия «Ферма Животных» и упорно продолжали именовать ее по-старому) всё время дерутся друг с другом и дохнут от голода. Однако время шло, но было не похоже, что животные вымирают. Фредерик с Пилькингтоном сменили пластинку и стали твердить об ужасных пороках, царящих на ферме. Они утверждали, что среди животных процветает каннибализм, что они будто бы пытают друг друга раскаленными докрасна подковами и якобы обобществили жён. «Вот к чему привёл бунт против законов Природы», — говорили Фредерик и Пилькингтон.