Фемистокл

Фемистокл покинул палатку Поликрита с гнетущим чувством досады. Он негодовал в душе на Никодрома, подозревающего Поликрита в предательстве, и на самого себя, поскольку поверил в это. Конечно, Поликрит не предатель. Он просто озабочен судьбой Эгины. Эллинский флот, запертый в Саламинском проливе, не сможет помешать персам, если у тех возникнет намерение захватить Эгину. А такое намерение у варваров непременно возникнет.

«Но только после захвата Саламина, - размышлял Фемистокл, шагая по тропе к афинскому стану. - Ксеркс не может не понимать, что афиняне самые его непримиримые враги. Он сделает все, чтобы уничтожить нас на Саламине!»

…Едва Еврибиад сошел с триеры на берег, закончив осмотр стоящих на якоре кораблей, его тут же обступили афинские военачальники, требовавшие созвать военный совет. На Еврибиада посыпались обвинения в трусости, в пособничестве Адиманту, в измене общеэллинскому делу. Особенно усердствовал афинянин Мнесифил.

Он шел за Еврибиадом, который торопился укрыться в своем шатре, и во весь голос читал стихи из «Илиады»:

Много героев других, и храбрее, чем он, и славнее,
Пало в сраженьях доныне и будет убито в грядущем.
Весь человеческий род невозможно от смерти избавить,
Как невозможно избавить от глупых, ненужных решений,
Кои так часто звучат на высоких собраньях.
Где царствуют Глупость, Заносчивость и Самомненье…

Еврибиад, может, и остался бы глух к требованиям афинян, если бы к ним не присоединились эвбеяне и мегарцы.

После обеда военачальники в очередной раз собрались на совет. К удивлению многих, на нем отсутствовал Фемистокл. Яростные споры начались, едва Еврибиад открыл заседание. Сначала выступил военачальник мегарцев Эоситей, не стеснявшийся резких выражений и оскорбительных намеков. Этим Эоситей так разозлил Адиманта, что он принялся отвечать гневными репликами. На сторону Эоситея встали афиняне и эвбейцы, безжалостно понося Адиманта. Это не понравилось коринфянам и эгинцам, которые начали осыпать ругательствами его недоброжелателей.

Чтобы водворить хотя бы относительный порядок, слугам Еврибиада то и дело приходилось колотить палками наиболее зарвавшихся стратегов, уже готовых пустить в ход кулаки.

Афинские военачальники недоумевали, почему Фемистокл не пришел на военный совет. За ним посылали несколько раз, но безрезультатно.

Наступил вечер.

Солнце скатилось к далекой неровной кромке гор Мегариды; поблекла синева небес.

Фемистокл пребывал в томительном ожидании. Ему казалось, что бег времени замедлился. Тревога и печаль одолевали его. Будущее представлялось темным и безрадостным. Если его хитрость не удастся, значит, афинянам придется либо с честью погибнуть в неравной битве, либо отступить к Истму вместе с союзниками, оставив свои семьи на Саламине варварам.

К Фемистоклу приходили один за другим посланцы от афинских стратегов, звавшие его на совет, но он гнал их прочь. Фемистокл устал от бесконечных споров. Кто станет его слушать? Еврибиад слеп и глух! Адимант глуп и труслив! Поликрит себе на уме… Этих людей нужно силой тащить к их же благу либо ставить перед невозможностью выбора.

Расхаживая по шатру, Фемистокл сосредоточенно прислушивался к звукам, доносившимся снаружи. Проехала запряженная мулами повозка. Прошла куда-то большая группа воинов, озабоченно переговариваясь. Залаяла собака… Вот снова слышны шаги. Кто-то торопливо приближается к шатру. Очередной гонец от афинских стратегов?

Нет, это не гонец.

Фемистокл замер на месте. Он явственно расслышал голос Сикинна!

Стражи у шатра о чем-то спросили, Сикинн ответил шуткой. Стражи засмеялись.

Фемистокл бросился к входному пологу.

Вошедший в шатер Сикинн мигом оказался в крепких объятиях.

- Ну что? Ну как? Рассказывай! - промолвил Фемистокл, тряся слугу за плечи. - Я тут места себе не нахожу! Видел Ксеркса?

Сикинн отрицательно помотал головой:

- Не видел. Я встречался с Масистием, очень важным вельможей! Я сказал ему все, как ты велел, господин. Сказал, что афинянин Фемистокл желает победы персидскому царю, поэтому извещает его о том, что эллины хотят бежать. И далее, мол, Фемистокл советует Ксерксу не дать эллинам убежать, но напасть на них, пока они находятся в тревоге и спорах, чтобы уничтожить весь их флот.

- И что же Масистий?

- Обрадовался! - Сикинн улыбнулся. - Обещал без промедления передать мои слова царю.

- Хвала Зевсу! - Фемистокл облегченно перевел дух. - Хвала Афине Палладе и доброму Случаю! - Он встрепенулся: - А где Эвмел и Динарх?

- Остались на берегу моря. На обратном пути наша лодка дала течь. Они теперь заделывают щель в днище: лодку нужно вернуть в целости ее хозяину.