Фехтовальщица

– Ты!.. Вы!.. Я!.. – вскочил де Жуа.

– Помолчите, граф! – приказал король и обратился к Женьке. – Это слишком серьезное обвинение, сударыня, чтобы б-бросать его походя.

– Все слышали те нищие дети, которые у меня были.

– Их можно найти?

– Поздно, ваше величество. Они убежали и уже, наверное, разнесли слова графа по всему Парижу.

Лицо молодого монарха потемнело.

– … Граф!

– Она врет! Де Брюс, скажите!

– Что сказать? Вы явно перебрали, Мануэль, – мрачно посмотрел красным глазом, в который ткнула Женька, де Брюс.

– Помолчите, господа! – приказал Людовик и сделал знак офицеру охраны.

Тот подошел к де Жуа и велел сдать шпагу.

– Именем короля вы арестованы, – сказал офицер.

– Но я был не один!

– Я догадываюсь, – сказал Людовик и покосился на Гастона. – Об этом вы расскажете г-господину Клошену, сударь, а сейчас молчите и повинуйтесь, если не хотите, чтобы ваши следующие слова еще больше повредили вам!

Граф замолчал. В полной тишине его вывели из зала, после чего все взоры опять обратились к фехтовальщице, которая продолжала стоять, будто ждала оценки за некое контрольное задание.

– Скажите, а зачем вам шпага господина де Жуа, сударыня? – спросил король.

– Для брата. Он скоро приедет в Париж, чтобы заниматься в школе фехтования.

– Ну что ж… отлично, госпожа де Бежар. Что вы стоите? Садитесь.

Женька села.

– Но, государь? – возмутилась Виолетта. – Эта девушка… Вы же обещали, что она будет наказана!

– Будет так, как я сказал, госпожа де Флер! А госпоже де Бежар п-предписывается оставаться в этом доме до моего следующего распоряжения. Вы п-поняли, госпожа де Бежар?

– Да, государь.

Решение короля было несколько странным. Женьку не арестовали, но оставляли в неопределенности, будто хотели от нее чего-то. «Может быть, король влюблен? – подумала девушка. – А если он захочет меня, как захотел де Жуа?»

– Давайте продолжать ужин, г-господа, – сказал ровным голосом, как будто ничего не произошло, Людовик Тринадцатый. – Маркиз де Савар, где вы?

– А? Что?.. Я здесь, ваше величество.

Файдо промокнул мокрое лицо салфеткой.

– Пора подавать сладкое.

Финансист махнул рукой. Принесли пирожки, печенье и пирожные. Вновь зазвучала музыка. Гости облегченно вздохнули и зашумели, но шум этот уже был мирным. Все достаточно наелись острого, поэтому на десерт шли подслащенные светские сплетни.

– А кто такой господин Клошен? – спросила Люсьена фехтовальщица.

– Парижский палач, сударыня.

Предложение

После ужина общество медленно перетекло обратно в театральную залу, где должны были проходить танцы. Согласно протоколу Женька танцевала первый танец с Люсьеном де Боном. Он отдал шпагу пажу и вывел свою скандальную партнершу на положенное место. Виолетта полоснула по ней острым, словно лезвие, взглядом. Она не танцевала и стояла вместе с пажами у скамеек.

– Почему не танцует Виолетта? – спросила Люсьена фехтовальщица.

– У нее нет кавалера для выходного танца.

– Он заболел?

– Можно сказать и так. Это граф де Жуа. Вы невольно отомстили ей, сударыня, хотя в вашем положении тоже мало хорошего.

– Почему?

– Вас могут арестовать в любую минуту.

– Так почему же не арестуют?

– А вот этого еще никто не знает. Теперь будьте внимательней, ошибки вам не простят.

– А де Жуа? Его казнят?

– Не казнят, но проучат, прижгут язык, например. Такое болтать о королеве!

– Прижгут язык?.. Вы шутите?

– А вы разве шутили, отсекая ему ухо?

Церемониймейстер объявил паванну, и танцы начались. Несмотря на малоприятные слова де Бона и свое неопределенное положение, Женька танцевала легко. Фигуры она помнила, тело слушалось, а мысли были ясны и точны, словно в опасной игре, где ей удалось выиграть первый раунд. Однако на второй танец ее никто не пригласил, и теперь она осталась стоять у скамеек под насмешливым взглядом Виолетты. Та в это время танцевала с де Шале. Женька не удивилась своему одиночеству, – решение по ее делу еще не было вынесено.

Во время третьего танца к девушке подошел слуга и передал просьбу короля выйти в коридор. Она поняла, что сейчас это решение будет принято и вышла из залы в галерею первого этажа.

Король стоял у открытого окна и смотрел на небо. Девушка приблизилась и остановилась рядом. Она не знала, следует ли здесь кланяться или надо сказать что-нибудь, но пока думала об этом, Людовик заговорил первым.

– Взгляните, сударыня, к-какие звезды, – кивнул он в сторону сверкающих россыпей.

– Да, звезды, – тоже посмотрела на черные небеса фехтовальщица, ожидая, что же последует за этим романтическим вступлением.

– Это в-высота. Она не манит вас?

– Я не понимаю, ваше величество.

– Сейчас вы все п-поймете. В кабинете г-господина де Савара вас ожидает мое доверенное лицо. Этот человек п-переговорит с вами кое о чем. Все, что он скажет, будет сказано от моего имени и в целях вашей личной безопасности вам лучше п-помалкивать об этом разговоре. Вы меня п-поняли?

– Да, ваше величество. Я могу узнать, кто это доверенное лицо?

– Конечно. Это член Королевского совета к-кардинал де Ришелье. Вы видели его со мной в библиотеке.

– А, я так и думала… то есть, я слышала, что господин де Ришелье в Королевском совете.