Фехтовальщица

– В окно?.. Пол уха?.. Врешь!

– Спроси у Шарлотты. Она все видела. Еще под кроватью лежит его оружие – шпага и дага. Теперь они мои.

Эжен вынул оружие из-под кровати и присвистнул.

– Вот чертова невеста!.. Отличные вещички!.. А зачем тебе оружие?

– Подарю брату. Он скоро приедет в Париж и будет заниматься фехтованием.

Эжена история с де Жуа невероятно развеселила. Он как будто даже забыл, зачем пришел.

– Де Жуа? – все переспрашивал он. – Вот наехал! Ухо! Надо будет рассказать де Санду!

– Э, ты не очень-то болтай! Шарлотта сказала, что граф может в суд подать.

– В суд? После такого? Его ж засмеют!

Эжен перестал напрямую лезть к фехтовальщице, однако из комнаты не уходил и продолжал общаться с ней, если не фривольно, то довольно свободно. Она же, воспитанная в другом времени, тоже не запрещала ему подходить очень близко, трогать себя за плечи и сидеть рядом на неприбранной кровати.

Шарлотта, видимо, считала иначе. Зайдя к Женьке с новостями о графе, она немедленно выгнала нормандца из комнаты, а госпоже де Бежар посоветовала не портить свою карьеру началом любовной жизни с наемником.

– Ты просто ревнуешь, Шарлотта, – усмехнулась Женька. – Ведь Эжен ночевал сегодня у тебя?

– И что с того? Такого барахла, как этот Эжен Годье, в Париже навалом, а бал в Булонже у девушки бывает не каждый день. Смотрите, еще заразу какую подцепите.

– Заразу я могу подцепить и во дворце. Ты молодая, а рассуждаешь как старая тетушка. Что там граф? Ты узнала что-нибудь?

– Узнала. Граф дома отлеживается. Ему наложили повязку.

– Превосходно!

– Ничего превосходного, госпожа. Он из свиты короля и сегодня тоже должен быть в Булонже.

– Вот как?.. Ты думаешь, он пойдет туда с такой раной?

– Будем надеяться, что король не прикажет ему это.

Шарлотта вздохнула.

– Да не волнуйся ты! Я справлюсь! – заверила девушку фехтовальщица.

– Я не о вас волнуюсь, госпожа.

– А о ком? Что-то с батюшкой?

– Да… он хочет выдать меня за Фофана.

– За кого?

– За сына покойного хозяина «Ладьи». Теперь Фофан будет хозяином.

– Его не убили во время того погрома?

– Он в кладовке схоронился.

– Как в кладовке? В то время, как его сестер и отца…

– Фофан разумный, госпожа. Теперь зато все хозяйство его.

– Да-да, понятно. И теперь твой батюшка хочет выдать тебя за этого «разумного Фофана»?

– Да, но я не хочу.

– Еще бы! Когда-нибудь тебя начнут насиловать всякие скоты в масках, а он будет прятаться в кладовке!

– Я не поэтому отказываюсь, госпожа.

– А почему? Ты любишь Эжена?

– Тю, какая любовь, госпожа?

– А что же тогда? – удивилась Женька.

– Я хочу быть хозяйкой «Парнаса», – призналась Шарлотта.

– Так будь! Что мешает? Твой отец уже не молод.

– Гостиницу наследует Ютен, мой младший брат.

– Но ты же старше!

– Я не мальчик, меня замуж отдадут. Фофан, конечно, завидный жених, на него многие зарятся, но… впрочем, простите, госпожа, это все наши дела. Сейчас вам принесут одежду и завтрак. Там возчик пришел, говорит, вы велели ему быть сегодня.

Но Женька не успокоилась и перед выездом зашла поговорить с хозяином гостиницы о судьбе его дочери. Он лежал в постели, а Гретта кормила его похлебкой. Рядом собирал свой сундучок приглашенный лекарь – мужчина лет тридцати пяти с не яркими, но располагающими к себе чертами лица.

– Поваляйтесь еще денек, сударь, – порекомендовал лекарь. – Если что, я квартирую в «Привале странников».

– А, это там, где командует бывшая гостиничная девка?

– Бывшая, не бывшая, а хозяйствует она неплохо.

– Это при живом-то муже?

– Муж немощный и ему не могу помочь даже я. Кстати, в «Привале странников», признаться, чище и номера дешевле. Прощайте.

Врач откланялся и, улыбнувшись фехтовальщице, вышел из комнаты. Женька, нисколько не смущаясь положением господина Бушьера, подошла к нему и сразу приступила к разговору. Сначала хозяин не понял, чего хочет госпожа де Бежар, потом удивился ее странной заинтересованности, но беседу продолжил.

– Шарлотта могла бы быть хозяйкой «Парнаса», если бы не было других наследников, – сказал Бушьер. – Еще женщина может вести дело, если оно осталось ей после смерти мужа и при отсутствии сыновей.

– А открыть свое дело она не может?

– Открыть свое дело трудно даже мужчине. Для этого нужны большие деньги и патент.

– Патент?

– Да, разрешение на владение каким-либо делом.

– А где его берут?

– У старшин нашей корпорации, но они не дадут.

– Почему?

– Зачем им лишние конкуренты? Патент можно купить, но на это нужны еще большие деньги, чем на само дело.

– Выходит, его вообще нельзя получить?

– Не совсем так. Патент еще может даровать король.

– Король?.. – задумалась фехтовальщица. – Король… король… А если бы патент был, вы бы дали Шарлотте деньги, чтобы она могла завести свое дело?

– Зачем ей свое дело? – не понимал Бушьер.

– Она хочет заниматься гостиницей.

– Мало ли, чего она хочет! Вот еще! Шарлотта, конечно, неглупая девочка, вся в меня, но у нее нет ни опыта, ни сил, чтобы противостоять корпорации. Ее разорят и перекупят хозяйство.

– Так помогите ей, сударь! Пусть поработает пока под вашим присмотром.