Фея некромантской общаги

«О, а вот и Лисовские», — улыбнулась женщина про себя, увидев, как от кладбища плетутся перемазанные серебрянкой парни.

— Завтра Грета приезжает, — сообщила она им. — Написала, что вы ей очень нужны для уточнения каких-то данных. Я не совсем поняла, она там в основном терминами выражалась.

— Не-е-ет! — простонали хором парни и переглянулись. — Мы скоро этими терминами сами начнем говорить! Она нас пол-лета допекала! Спасите нас!!!

Под предлогом подготовки к каким-то выдуманным заданиям Лисовские сбежали из своей Закустовки после «битвы за урожай». Они клятвенно зареклись еще когда-либо иметь дело с фанатами-природниками и с жаром доказывали Марии Спиридоновне, что кладбище по сравнению с огородом просто райский уголок.

По приезде, забежав к Марье в гости, близнецы с восторгом осмотрели созданное ей место и, отдав привезенные письма, стали рассказывать новости и слухи.

— Представляете, — делились они информацией, сидя под нафеяченным деревом на мягкой травке с разноцветными цветочками, — Антуана привела какая-то троллиха с офигенным «гнездом» на голове! Он там в клане у них что-то натворил, что — нам узнать не удалось, и работал на местных дам, делая им прически! — Братья пакостливо захихикали, потирая руки.

— Он теперь у нас троллий парикмахер! — Люк, изображая пальцами одной руки щелканье ножниц над головой Алена, а второй крутя воображаемые локоны, ржал как конь. — Наши девицы в шоке от такой его популярности у габаритных дам.

— Ага, — поддакнул Ален и ткнул брата в бок, чтобы тот не лез к его волосам. — Антоха теперь у них в немилости. Рады только торгаши, что-то там меняют, и, похоже, выгодно.

— Жаль, мы поздно узнали, что этот слизняк вас всех в горах подставил. — Парни нахмурились и сжали кулаки. — Вернемся на каникулы, наваляем ему по шее, — кипятились они.

Сейчас же Лисовские в перепачканных комбинезонах стояли у крылечка и с надеждой ждали, когда задумчивая Мария Спиридоновна посоветует им, как избежать участия в очередных Гретиных научных изысканиях.

— Ну… — Марья пожала плечами, отчего крылья ее широко распахнулись и засияли всеми оттенками бирюзового в свете закатного солнца. — Пафнутий Саврасович говорил, что ему на складе лишние руки не помешают… — Она задумчиво погладила черную голову статуи мантикоры и спустилась с крыльца.

Близнецы, не дослушав, развернулись на сто восемьдесят градусов и, пробормотав слова благодарности, припустили по тропинке, ведущей в сторону главного здания.

— Уж лучше Саврасыч, чем Грета, — бормотал Ален, а Люк, дернув брата за рукав, добавил: — Интересно, что там у него кроме формы заныкано?

«Вообще-то я не думаю, что Саврасыч пустит эту парочку на склад, — подумала Марья. — Но пусть попытаются».

Проводив их взглядом, она направилась по выложенной камнем дорожке к дверке, ведущей в ее персональный, ей же созданный мирок. Там ее ждала вечно голодная и сварливая золотая рыбка, на которую периодически охотилось семейство выусней. Магическому карасику вреда это не причиняло, зато и он, и подрастающее поколение меховых обормотов получали от этого массу удовольствия. Кстати, этот золотой паразит и был виновником наказания близнецов. Парни по его просьбе решили наловить рыбке мошек, но сачком им показалось долго и скучно. И они, вообразив себя повелителями насекомых, накрыли облаком некромагии приличных размеров клумбу вместе с ее обитателями. Итогом стали испорченные цветы и туча зомбо-мошек и прочих крылатых, которые разлетелись по всей академии, вместо того чтобы, согласно задумке братьев, послушно залезть в мешок. А в академии как раз шли приемные экзамены. Как следствие — покусанные поступающие, недовольные профессора и приказ Эртонизы загрузить оболтусов физической работой.

Дойдя до своего уютного тупичка рядом с оградой кладбища, Мария Спиридоновна присела на скамейку у двери и вспомнила, как радовалась привезенным близнецами весточкам. Она совсем не ожидала, что кроме Греты ей напишет лесник Михеич и в его письме будут несколько строк от бабушки Хельги.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лесник просто пространно и пылко благодарил за монетки, которые ему передали, а матушка Бронна, почему-то решив, что только благодаря Марье ее внучка смогла наконец-то обрести свое счастье с Барди, настойчиво звала ее в гости, намекая на ожидаемую свадьбу. Письмо же Греты в основном представляло собой мешанину из курортных новостей и жалоб на балбесов Лисовских, которые, вечно отлынивая от работы, пытались «запороть ей всю посевную».

Сидеть на скамеечке было хорошо, стрекот каких-то насекомых и пение птиц навевали умиротворение, и Марья улыбалась, вспоминая, как читала теплые слова незнакомой гномки, написанные аккуратными четкими буковками. Вечер потихоньку вступал в свои права, и неспешно вспоминать и размышлять после целого дня забот было особенно приятно. Внезапно ее окликнули.

К ней торопливо летела эффектная шатенка в рабочем комбинезоне артефакторов.