Фея некромантской общаги

— Егорка! — Он высунул руку из-за шкафа и ткнул в Марью пальцем. — Летающий блестяшка найти себе! — закричал он. — Это я спасти блестяшка от злой человека, холодный женщина! — Он косился на Марью из щели маленькими черными глазками. — Большая муха летать сама! Махать и лететь. Егорка нет крылья. — Он демонстративно потряс высунутой из-за шкафа рукой. — Егорка хотеть лететь на блестяшка!

Пока Мария Спиридоновна пребывала в замешательстве от его слов, карла, убедившись, что она не двигается, высунул голову и сообщил печально:

— Тока сломалась блестяшка. Совсем испортилась. — Егорка поправил сползшую шапку. — Совсем не блестит и не летает.

— Послушайте, Егорка, — карауля, чтобы малыш не улизнул, Марья все же решила договориться, — поварешка летает, только когда я рядом, и даже не всегда по моему желанию. Без меня это просто большая ложка. — Она не была в этом уверена на все сто, ведь к дому лесника поварешка летела сама. Но надеялась, что ее аргументы помогут уговорить карлу расстаться с ценным предметом.

— Бабуля, там за окном, похоже, гроза начинается! — Ниле, не выдержав, прилетела посмотреть, что Марья нашла. Получив строгий укоризненный взгляд, фейка ничуть не смутилась. — За профессором Эм смотрит, а мне же слышно, что ты с кем-то говоришь. Нормально говоришь, значит, не опасно.

— Я нашла свою поварешку! Но ее уже присвоил вон тот мелкий нахал, — кивнула Марья на торчащий из-за шкафа кончик носа и кусок меховой шапки.

— Егорка ее не присвоить, а спасать! — выпалил недовольный карла, не вылезая из своего убежища. — Хотеть летать, — он сделал многозначительную паузу, — но блестяшка сломаться.

— Ну раз «сломаться», то, может, отдашь? — Ниле подлетела к шкафу и заглянула в щель, где скрывался Егорка.

— А-а-а!!! — заверещал карла, увидев маленькую мордочку Ниле, и быстро затараторил: — Я ее спасать! Я герой! Блестяшка не отдать.

— А если спас, то надо вернуть хозяйке и получить награду, — нашлась феечка. — Эта вещь ей очень дорога и не раз ее выручала. И в катакомбах с ней была, и в лесу, и в горах.

— Награда? Егорка! Какая награда? — заинтересовался карла, с любопытством глядя на фейку. Ниле, подлетев к Марье, что-то прошептала ей на ухо. Они уже поняли, что маленький человечек любит все блестящее. Сунув руку в карман, Мария Спиридоновна вытащила серебряного дракончика, слегка обсыпанного сахарной пудрой. Егорка почти весь вылез из-за шкафа, и глазки его жадно заблестели.

— Блестяшка с крыльями? — Он отвернул голову в сторону и капризно надул губы. — Не летает!

Мария Спиридоновна не успела ему ответить, как фейка влезла со своим предложением:

— А полетит, ты нам отдашь поварешку?

— Полетит? Если моя блестяшка с крыльями полетит, я отдавать ваша попарешка, — кивнул Егорка, выбираясь из укрытия.

Ниле изо всех сил тряханула еще слабыми и не такими мерцающими, как раньше, крылышками. Марья забеспокоилась, что она опять обессилеет.

Дракончик на ладони женщины зашевелился, потом, развернувшись, медленно расправил крылья и зевнул, а довольная фея, хитро посматривая на реакцию карлы, уселась к ней на плечо.

Егорка завороженно смотрел, как серебряный дракончик, взмахнув крыльями и сверкнув самоцветами в глазах, взлетел и, сделав круг, спикировал в его секретный проход.

— Куда?! — Карла досадливо шлепнул рукой себя по лбу. — Тебя мине отдать! — кинулся он следом, крича: — Стой, крылатый блестяшка! — И, уронив ненужную уже и честно поменянную поварешку, помчался догонять свою ожившую собственность.

Марья, подобрав свое грозное оружие, с любовью обтирала его рукавом и, вспоминая, как часто выручала ее поварешечка, вдруг засомневалась.

«Может, она и есть то, чего мне не хватает? — Женщина с сомнением оглядела здоровенный половник. — Светилась она вроде разной магией, как феи. Со мной была в катакомбах, я ей там еще горгула лупила, и он ее оружием моим окрестил. Да нет, наверное, — скептически прикинула Марья. — Не может быть, чтоб кухонная утварь… Бред! Или может?»

Она повернула голову к фейке, болтающей ножками на ее плече.

— Пошли, Ниле. Посмотрим, не проснулся ли Рорх. — И, подумав о личе, решила: — Может, он поможет мне разобраться.

Когда они вернулись в другую комнату, Рорх еще не проснулся, а за окном и правда бушевала гроза, воюя со снежной бурей. Гром грохотал как сотня барабанов, а молнии сверкали, прошивая серые тучи в небе сотнями люрексных нитей.

Эртониза неслась к башне ведьмы как стрела. Гремевшая вокруг гроза, окружая драконицу коконом грозовой магии, помогала облегчать нахождение на чужой территории.

«Конечно, после таких затрат магических сил придется восстанавливаться, но главное, чтобы все наши были живы!» — думала ректор.