Фея некромантской общаги

Кронов с Пыжиком наконец выбрались из полуразрушенной клетки. Жуки, не подгоняемые мелодией свистка, утратили энтузиазм в грызении невкусной замагиченной ледышки и расползались в поисках чего получше. Заледеневшую дверь вампир разнес за секунды: магии ни на самой двери, ни на льду, ее покрывавшем, не было вовсе, так что когти прекрасно раздробили все в хлам.

— Мария Спиридоновна, наверное, так высоко не могла подняться. Мы на предпоследнем этаже, выше только тронный зал. Но нас сюда по воздуху принесли, а она не летает, — высказал беспокоившие его мысли Пыжик. — Надо быстрее ее найти.

С умозаключениями Петра Семеновича Кронов согласился: Мария Спиридоновна, передвигаясь пешим ходом, вряд ли могла подняться так высоко за это время. Мужчины, выскочив из двери и миновав небольшую площадку, оказались на главной лестнице и понеслись вниз в надежде перехватить Марью раньше, чем она встретит снежных фей или их хозяйку.

А над Северными горами сгущались грозовые тучи. Давненько жители заснеженного края не видели такого зрелища. Пухлые снежные тучки даже в своем самом мрачном обличии не шли ни в какое сравнение с теми, что сейчас собирались порывами ветра в округе. Гномы-старики, хмуро закурив трубки, вспоминали и рассуждали меж собой.

— Когда-то, до эпохи войн, в наших краях было не так холодно, — говорили они. — Вот тогда случались дожди и грозы. А сейчас, кроме снега, ничего с неба не падает, и молнии с громом, должно быть, неспроста тут появились.

А гроза, видимо, собиралась нешуточная, небо взрезали проблески молний, тучи темным ватным одеялом заполонили все небо, и в этом мрачном великолепии разгулявшейся стихии в свистящих порывах ветра и глухом рокоте громовых раскатов никто с земли не заметил виновницу всех этих событий. В небе среди туч стрелой неслась разозленная грозовая драконица. Крылья рассекали воздух, по иглам гребня скакали искры небольших разрядов, а прижавшийся к ее спине лич казался крошечной черной точкой на отполированном блестящем великолепии ее переливающейся фиолетово-синими всполохами чешуи.

Рорх, конечно, не испытывал неудобств в связи с перепадом температур, влажности, давления и прочих прелестей полета. В этом было прекрасное преимущество псевдоживого организма, но вот мутации от зелья академических алхимиков, вдруг решившие проявиться в самый неподходящий момент, вызывали у него непередаваемые эмоции. Ругал он про себя Габриэля и Бяо так, что бедолагам, наверное, икалось. Марк Радимирович понятия не имел, что парочка исследователей тут совсем ни при чем, а своими неприятностями он обязан пакостной фее.

Сидя на спине Эртонизы, он сначала с облегчением наблюдал, как, скукоживаясь, желтеет, отсыхает и отваливается его борода и усы. Но потом немилосердно зачесалась кожа рук, покрываясь грубой бордовой коркой, на пальцах начали отрастать черные когти. При соприкосновении когти выбрасывали язычки пламени.

«Конечно, учитывая, куда мы летим, огонь — это неплохо, — рассуждал Рорх, — но у меня уже и лицо чешется. Надеюсь, я не превращусь в свечку с огоньком на макушке».

Впрочем, когда драконица внезапно пошла на посадку, корка тоже отпала, вместо нее появился лимонно-желтый слой слизи, выделяемой кончиками пальцев. Судя по цвету и запаху, это было что-то из разряда бытовой магии.

Рассматривая странную субстанцию, лич раздраженно пытался разобраться в происходящем.

— Лучше бы остались когти с огоньками. А это что? Шампунь? С этим я что, приду и предложу услуги мойщика окон и полировщика мебели? — пытаясь оттереть об рукав липкую слизь, ворчал он себе под нос.

Драконица тем временем плавно снижалась, сужая круги над скалой. Что-то раздражало ее, и она, принюхиваясь и мотая головой из стороны в сторону, искрила микромолниями, сияя, как бенгальские огни. Поднятый крыльями песок и мелкие камни с грохотом скатывались по склону. В небе ослепительно полыхнула ветвистая молния, а гром заворчал еще громче, подчиняясь ее внутреннему настрою. Громадные когти вцепились в кусок скалы, а хвост обвился вокруг нее, найти ровную площадку для посадки огромной ящерицы в этом месте не представлялось возможным.

Рорх скатился с ее спины на небольшой плоский каменный пятачок, и на него с удивлением уставился огромный искрящийся молниями фиолетовый глаз. Изогнув шею, Эртониза смотрела на то, что некогда было вполне приличным личем, и зрачок ее глаза округлялся, выражая крайнюю степень изумления.

— Марк Радимирович, вы в порядке? — пророкотал над личем ее голос, громовые раскаты в котором вторили природному рокоту вокруг.

— За исключением внешнего вида, наверное, да, — ворчливо отозвался тот. — А почему мы не летим к башне? — Он посмотрел на видимую на фоне туч уходящую ввысь ледяную постройку. — До нее не так далеко осталось.

Драконица фыркнула так раздраженно, что из ноздрей вылетели две небольшие молнии и, шипя и треща, влепились в противоположный склон, раскидывая мелкие камни.