Фея некромантской общаги

— Ой, ты проснулся? Сейчас поесть приготовлю, и надо рану осмотреть, — сразу же вскочила она.

— Ты это… пока хозяйничай, а я тут осмотрюсь немного. — Гном, не привыкший к заботе, смутился. — Надо же понять, куда нас занесло, чтобы начать выбираться. — Барди пригладил растрепанную бороду, пытаясь казаться сильным и уверенным.

Хельга принялась за привычные женские дела, которые ее успокаивали. Она верила, что уж ее-то Барди всегда выход найдет, главное — обеспечить ему крепкий тыл и окружить заботой.

Откопав еще один светильничек в мешке, гном пошел вдоль стены, внимательно ее осматривая при тусклом свете. Скоро он вернулся, так же держась за стену. Обход явно стоил раненому много сил, да и хороших новостей он сообщить не мог. Они были не в коридоре, а в каменном мешке, и единственный выход находился за ледяной пробкой в зале с големами.

— Конечно, если хорошенько обстукать стены, то можно и прорубиться, — рассуждал он за едой, на скорую руку сооруженной Хельгой из продуктов в мешке. Барди говорил уверенно, чтобы внушить гномке, что все хорошо и их спасение — дело времени. Она верила и кивала, глядя на него счастливыми глазами влюбленной девушки.

— Но в этом смысла нет, — продолжал он. — Только время терять. Лучше прорубить лед в зал. Надо и про остальных узнать. Вдруг им помощь нужна.

— Лед рубить, конечно, легче, — согласилась Хельга. — А как же ледяные страшилища?

— А мы прорубим и посмотрим. Может, они опять застыли, как тогда, когда мы только пришли, — ответил Барди, уже все обдумав и приняв решение.

У всякого уважающего себя гнома, чем бы он по жизни ни занимался, всегда есть с собой кирка. Мало ли какая жила где попадется. Вот и у Барди была.

Гном сноровисто принялся крошить лед, морщась от боли и головокружения. Он старался, чтобы Хельга, отгребавшая ледяное крошево, не заметила его проблем. Завалило их несильно. Вход был небольшой, его забил только один расколовшийся голем, руку которого докромсала потом разозленная гномка. Остальные отвлеклись на Кронова и Пыжика. Да и жуки-морозяшки, возможно, подточили заглушку, обгладывая крупные куски. Поэтому скоро наша парочка смогла через небольшое пробитое отверстие осмотреть зал.

— Ого! Мама моя гора алмазная! — Барди выпученными глазами оглядывал пустое помещение, засыпанное мелкой-мелкой ледяной крошкой, и кучи еле шевелящихся, обожравшихся жуков-морозяшек.

— Что там? Что? — теребила его за рукав Хельга, стоя за спиной.

— Нет больше големов. Жуки поели всех. Путь свободен. — Гном опять уверенно взялся за кирку.

Выйдя в зал, Хельга сразу же принялась устраивать временный лагерь. Как бы ни скрывался Барди, она прекрасно видела и гримасу боли, мелькнувшую в один момент, и струйку холодного пота на лбу, утертую украдкой в другой.

— Надо перевязать тебя и горячего чего-нибудь поесть, — сказала она, а заметив, что гном собирается запротестовать, жалобно добавила: — Я замерзла.

Конечно, после такого парень не возражал против лагеря, походного магического костерка, горящего на специальных углях, и похлебки. На похлебку ушла пара ближайших жуков, добытых Барди с помощью дубинки, а мех Хельга заботливо прибрала в мешок, пригодится. Пока готовился наваристый бульон, Барди, обессилев, опять задремал. Девушка помешивала варево в котелке и, глядя сквозь парок на своего гнома, думала: зачем еще какие-то подвиги? Он для нее и так герой. Настоящий! Герой, покоривший ее сердце!

Глава 19. МАСМ своих не бросает

Рорх, не задерживаясь в секретарской, стремительно ворвался в кабинет ректора. Лэри только удивленно моргал на захлопнувшуюся за личем дверь. Обычно вежливый и тактичный Рорх никогда не позволял себе входить без доклада, да и пара дежурных фраз секретарю в отсутствие новостей были обязательными. Такое поведение сдержанному и спокойному Марку Радимировичу было несвойственно, и Лэри, переполнившись любопытством, гадал, что же произошло.

— Марк Радимирович? — Эртониза была крайне удивлена тем, что в ее кабинет так вломились, и слегка встревожена, так как ворвавшийся лич был сам не свой от эмоций. Наверное, их эксперименты с Бяо привели к каким-то результатам. Вон как эмоции его переполняют, как живого.

— Они идут в ловушку! — без приветствий и предисловий начал Рорх. — И я не думаю, что все может завершиться хорошо. Скорее всего, закончится это тем, что мы потеряем двух комендантов, преподавателя и трех студентов, что с ними напросились.

— Двух студентов, — машинально поправила Эртониза. — Профессор Кронов писал, что студентка Ровгон с ними дальше не идет и они взяли проводника из местных. Там еще какая-то история вышла, что этот гном, не потребовав денег, с ними идет исключительно из симпатии к нашей Марии Спиридоновне. — Она пожала плечами в недоумении от гнома, не берущего плату за услуги. — Почему вы решили, что там ловушка? И чья?

Рорх присел в кресло напротив ее стола и, нервно потирая ладони, которые непривычно вспотели от волнения, начал объяснять: