Фазиль. Опыт художественной биографии

Вот он, прозаический дебют, — рассказ «Первое дело», журнал «Пионер», номер 11, 1956 год. Как у многих произведений Искандера, у пятистраничного рассказа счастливая судьба. Он не раз переиздавался, более того, именно по нему назван сборник рассказов Фазиля, который выходил двумя изданиями. А в девяностые годы «Первое дело» было включено в список произведений, рекомендованных для внеклассного чтения. Мы перечисляем всё это потому, что, согласитесь, нечасто такое бывает с первым опубликованным рассказом. Успех! Несомненный успех! Первый успех, если не считать фельетонов в «Курской правде», которые, честно говоря, в чем-то, может, и поинтереснее будут…

Тем не менее в «Первом деле» сразу появляются внешние приметы будущей чегемской мифологии и ее персонажи — герой-рассказчик, мальчик; его тетушка; его дядька. И даже говорящее животное. Здесь это ослик Арапка, первый из ряда осликов с таким же именем (хотя, может быть, речь каждый раз идет об одном и том же животном…).

Сюжет зато — прямо пионерский: мальчик получает семейное задание и выполняет его, несмотря на сложности и даже опасности передвижения в горах. Наградой за это служит семейная, деревенская идиллия:

«Я присел у огня и вытянул ноги. От усталости они сладко ныли, и было чудесно сидеть вот так, у огня, не двигаясь, и знать, что больше никуда не надо идти. Я слышал, как дядя вошел во двор, хлопнув калиткой. Подошел к дому, повесил фонарь, снял мешки и поставил их на скамью, стоявшую на веранде. Потом прикрикнул на ослика, чтобы он стоял смирно, стащил седельце и тоже бросил на скамью. Потом тряпкой долго оттирал ему спину от пота, потом отпихнул собаку, вертевшуюся у ног. Она взвыла, но сейчас же залаяла в темноту, чтобы показать, что она не обиделась. Скрипнув дверцей, дядя зашел в кладовку и оттуда принес несколько початков кукурузы. Потом он ушел куда-то, а ослик долго грыз кукурузу, сопя и сочно пережевывая зёрна».

Награда, как говорится, «нашла героя». Мирный вечер, сладкий сон плюс новая красная рубашка, сшитая за ночь тетей…

В рассказе, написанном уверенной, знающей, чего хочет, рукой, все-таки многовато дидактизма, которого потом у Искандера не будет вообще (может быть, что-то такое появится в поздних миниатюрах…). Не случайно рассказ как-то очень легко, без больших потерь может быть разъят на «дидактические единицы». Вот как предлагается его понимать школьникам шестых классов (процитируем одно из современных методических руководств):