Фауст

А много ль город видит пользы в нём?

Что день, то хуже, без сомненья:

Всё только больше подчиненья

Да платим мы всё больше с каждым днем.

 Нищий

 (поёт)

 Весёлой, пёстрою толпою

 Вы здесь идете, господа;

 Взгляните, сжальтесь надо мною,

 Да тронет вас моя нужда!

 Услышьте голос мой молящий!

 Лишь тот блажен, кто может дать.

 О, пусть день праздника блестящий

 Днем сытым буду я считать!

 Другой горожанин

Люблю послушать я, как в праздник соберутся

Потолковать о битвах, о войне,

Как где-то в Турции, в далёкой стороне,

Народы режутся и бьются.

Стаканчик свой держа, стою перед окном,

И барки по реке проходят предо мною;

А после, к вечеру, иду себе в свой дом,

Благословляя мир спокойною душою.

 Третий горожанин

Так, так, сосед! Мы смирно здесь живём,

А там, кто хочет, пусть себе дерётся!

Перевернись весь свет вверх дном -

Лишь здесь по-старому пускай всё остаётся!

 Старуха

 (девушкам-горожанкам)

Вишь, как разряжены, - что розан молодой!

Ах вы, красавицы! Ну как в вас не влюбиться?

Что гордо смотрите? Не брезгайте вы мной:

Старушка может пригодиться.

 Девушка-горожанка

Сюда, Агата! От старухи прочь!

Нам с ведьмой говорить при людях не пристало.

Хотя, поверь, в андреевскую ночь

Она мне суженого ловко показала.

 Другая

У ней я тоже видела его:

Мне в зеркале колдунья показала.

Военный - как хорош! Уж я его искала,

Да встретить не могу, не знаю отчего.

 Солдаты

 Башни с зубцами,

 Нам покоритесь!

 Гордые девы,

 Нам улыбнитесь!

 Все вы сдадитесь!

 Славная плата

 Смелым трудам!

 Подвиг солдата

 Сладостен нам.

 Сватаны все мы

 Звонкой трубою

 К радости шумной,

 К смертному бою.

 В битвах и штурмах

 Дни наши мчатся;

 Стены и девы

 Нам покорятся.

 Славная плата

 Смелым трудам!

 Миг - и солдата

 Нет уже там.

 Фауст и Вагнер.

 Фауст

Умчалися в море разбитые льдины;

Живою улыбкой сияет весна;

Весенней красою блистают долины;

Седая зима ослабела: в теснины,

В высокие горы уходит она.

Туда она прячется в злобе бесплодной

И сыплет порою метелью холодной

На свежую, нежную зелень весны, -

Но солнце не хочет терпеть белизны;

Повсюду живое стремленье родится,

Всё вырасти хочет, спешит расцветиться,

И если поляна ещё не цветёт,

То вместо цветов нарядился народ.

Взгляни, обернись: из-под арки старинной

Выходит толпа вереницею длинной;

Из душного города в поле, на свет

Теснится народ, оживлён, разодет;

Погреться на солнце - для всех наслажденье,

Они торжествуют Христа воскресенье

И сами как будто воскресли они:

Прошли бесконечные зимние дни,

Из комнаты душной, с работы тяжёлой,

Из лавок, из тесной своей мастерской,

Из тьмы чердаков, из-под крыши резной

Народ устремился гурьбою весёлой,

И после молитвы во мраке церквей

Так сладостен воздух зеленых полей.

Смотри же, смотри: и поля и дорога

Покрыты весёлой и пёстрой толпой;

А там, на реке, и возня, и тревога,

И лодок мелькает бесчисленный рой.

И вот уж последний челнок нагружённый

С усильем отчалил, до края в воде;

И даже вверху, на горе отдалённой,

Виднеются пёстрые платья везде.

Чу! Слышится говор толпы на поляне;

Тут истинный рай им! Ликуют селяне,

И старый и малый, в весёлом кругу.

Здесь вновь человек я, здесь быть им могу!

 Вагнер

Люблю прогулку, доктор, с вами,

В ней честь и выгода моя;

Но враг я грубого - и не решился б я

Один здесь оставаться с мужиками.

Их кегли, скрипки, крик и хоровод

Я наблюдаю с сильным отвращеньем:

Как бесом одержим, кривляется народ,-

И это он зовет весельем, пляской, пеньем!

 Крестьяне

 (танцуют под липой; пляска и пение]

 Пустился в пляску пастушок;

 На нем и ленты, и венок,

 И куртка красовалась.

 Народ под липами кишел,

 И танец бешеный кипел,

 И скрипка заливалась.

 В толпу немедля он влетел

 И локтем девушку задел

 Для первого начала.

 Но бойко девушка глядит:

 'Как это глупо, - говорит, -

 Потише б не мешало!'

 Но он, обвив её рукой,

 Пустился с нею в пляс лихой -

 Лишь юбки развевались.

 Ее он поднял на локте,

 Им стало жарко в тесноте,

 И оба задыхались.

 'Пусти, меня не проведёшь!

 Я знаю: ласки ваши - ложь,

 И клятвы ваши зыбки!'

 Но он, обняв её, влечёт,

 А там, вдали, шумит народ

 И льются звуки скрипки.

 Старый крестьянин

 Прекрасно с вашей стороны,

 Что вы пришли в весёлый час!

 Вы так учёны и умны,

 А не забыли и о нас.

 Вас кружкой лучшего питья

 Народ признательный дарит,

 И громко здесь желаю я:

 Пусть грудь она вам освежит,

 И сколько капель чистых в ней -

 Дай бог вам столько светлых дней.

 Фауст

 Я за здоровье ваше пью,

 А за привет - благодарю.

 Народ собирается вокруг.

 Старик

 Да, мысль благая - посетить

 Народ теперь, в весёлый час;

 Но вам случалось приходить

 И в дни беды, трудясь для нас.

 Немало здесь стоит таких,

 Которых ваш отец лечил:

 От верной смерти спас он их

 И нам заразу потушил.

 Тогда ты, юноша, за ним

 Везде ходил среди больных,

 Отважен, чист и невредим

 Меж трупов, гноем залитых,-

 И жив остался покровитель:

 Хранил спасителя Спаситель.

 Народ

 Ученый муж, ты многих спас;

 Живи ж сто лет, спасая нас!

 Фауст

 Склонитесь лучше перед тем,

 Кто учит всех и благ ко всем.

 (Идет с Вагнером дальше.)

 Вагнер

Что должен был ты, муж великий, ощутить,

Услышав эту речь и эти восклицанья!

О, счастлив, кто дары свои и знанья

С такою пользой мог употребить!

Приход твой мигом изменил картину:

Отец тебя показывает сыну,

Бегут, спешат, теснятся все вокруг;

Замолк скрипач, затихла пляска вдруг;