– Я с ней, – суровеет Роб.
– А вы родственник?
– Муж, – твёрдо заявляет он.
– Ну раз муж, заходите.
Доктор внешностью и манерами напоминает сериального врача в исполнении Максима Аверина. Он кивает на стул:
– Присаживайся. А это кто?
– Муж, – несмело отвечаю я.
– Понятно. Ну что, Лисицына, здорова ты. Всё у тебя в норме, анализы отличные.
– Подождите. Как в норме, а откуда тогда обморок? – напористо вступает Роб.
– Да, – небрежно машет рукой доктор Аверин, – ничего же страшного не случилось, к тому же не обморок, а головокружение. Обычное дело. Правильно питаться, чаще гулять, побольше свежего воздуха – всего делов-то.
Доктор мне весело подмигивает, и я чувствую, как лицо заливает румянец. Что?! Неужели?! Я прикрываю рот ладошкой и чувствую, как под сердцем разливается приятное тепло.
– Ага, – подтверждает он мою догадку и расплывается в улыбке.
– То есть как это ничего не случилось?! – вскипает Роб. – Вы в своём уме?!
– Да вы не нервничайте, папаша, вон стульчик берите, присаживайтесь. Строгий он у тебя, какой. Ну что? Что так смотрите? Беременна жена ваша!
.
.
.
.
.
40. Эпилог
– Кать, положить ещё салата с крабом?
– Алис, не могу больше, всё бы у вас съела, но уже сил нет. Роб, как же ты готовишь! Просто божественно! Я конечно не Мишлен, но даю тебе сто тысяч звёзд.
Роб снисходительно улыбается:
– Спасибо за высокую награду. Ешь, Катя, тебе за двоих нужно стараться.
– Лучше за троих, – смеётся Саша Реутов и гладит Катю по прилично округлившемуся животу, – а то я тоже не могу больше.
– Вот вечно вы мужики за счёт женщин выезжаете! – шуточно сердится она.
Ласковый ветер играет тонкой тканью белых занавесок и приносит в просторную гостиную солёный воздух и шум прибоя.
– Реутов, – вздыхает Катя, – ты видишь красота кругом какая, а? И почему у тебя нет дачи в Геленджике? Ты куда наследницу на лето отправлять будешь? В пион
– Катюша, – говорю я с улыбкой, – в этом доме для вас всегда готова комната. Приезжайте, когда...
«Когда захотите», – хочу сказать я, но меня прерывает ожившая радионяня. Я слышу самый прекрасный голосок в мире. Он пищит и у меня сжимается сердце от нежности. Проснулся! Я вскакиваю со стула, но Роб берёт меня за руку и тоже поднимается.
– Посиди, родная, я сам схожу.
Через пару минут он появляется с Кирюшкой на руках. Тот ещё не отошёл ото сна и выглядит немножко сердитым.
– А кто это у нас проснулся? А кто это у нас проснулся, а? – смешно лепечет Катя.
Кирилл оттопыривает нижнюю губёшку и смотрит на неё недоверчиво, а потом выдувает смешной пузырь. Затем он отыскивает взглядом меня и тянет ко мне свои ручки.
– Проголодался, сладенький? Иди скорее к мамочке.
.
Лето я провожу в Геленджике, в доме, купленном Робом. Это наша летняя дача. Роб очень занят на работе, но старается проводить с нами как можно больше времени и прилетает на выходные, а мы с Кирюхой находимся здесь безвылазно.
Иногда к нам приезжают друзья, ну, собственно Катя с Сашей. Но Кате уже через четыре месяца рожать, так что теперь они приедут нескоро, наверное, на следующее лето.
Они поженились и их свадьба была через месяц после нашей. Они гуляли шумно и весело, а у нас были только мама с бабушкой и тёткой и Катя с Сашей, да ещё Сысуев и завуч из школы. Мы отпраздновали в узком семейном кругу, а потом поехали на море. Тогда-то мы и полюбили Геленджик.
Новый проект Роба оказался очень успешным, к тому же рынок освободился от серьёзных конкурентов и концепция качественного фаст-фуда нашла огромное число почитателей.
После памятного выступления в ЦДЛ меня заметили. Выступление получилось немного эпатажным, с объятиями, признаниями в любви и падением в обморок, но критики оценили качество стихов, а блогеры нашли повод для забавных репортажей.
При помощи Сысуева я издала сборник стихов и выступила на нескольких концертах, которые можно было назвать довольно успешными. Сейчас мы работаем над большой концертной программой.