Фатальное трио

36. Такое чувство, что нас больше нет

Я уже одета, но перед тем как выйти, перед тем как оставить этот ставший зловещим дом, я захожу в ванную, нахожу чуть сдвинутую плитку и открываю тайник. Я беру свой старый телефон и бросаю в сумку. Роб за мной не идёт, он знает что я делаю, не может не знать.

Всё. Вот теперь я готова. Не знаю к чему это приведёт, но ясно и определённо я понимаю, что прямо сейчас в эту минуту я должна выйти за порог этого дома.

– Алиса, тебе незачем уходить. Твой дом здесь, – раздаётся за моей спиной, когда я подхожу к двери.

Я сжимаюсь в комок, представляя, что Роб попытается меня задержать, но он даже не подходит ко мне. Я открываю дверь и выхожу на лестницу. Я не использую лифт, а иду пешком. Быстро сбегаю по лестнице, здороваюсь с портье и выпархиваю из здания. На улице меня уже ждёт такси.

Пока я еду, мне кажется будто я обрела свободу, но когда я вхожу в свою квартиру, у меня возникает чувство, что я попала в замшелый тёмный склеп, а жизнь полная красок и любви, которая была здесь совсем недавно, исчезла.

Я не понимаю, почему так тяжело на сердце, и я не знаю что мне делать, не знаю что со мной, куда мне себя пристроить и чем занять. Вырвавшись из дома Роба я не чувствую облегчение, а только ноющую, тянущую боль в груди, в самом сердце.

И чего я так испугалась? Я не могу ответить. В этом страхе нет ничего рационального. Если попытаться объяснить его словами, то окажется, что бояться нечего и страх этот совершенно беспочвенен, но как от него избавиться, я не знаю.

Мне кажется, останься я с Робом, и уже никогда моя жизнь не будет принадлежать мне. Так ли это плохо я не знаю, но это меня пугает, так же как и то, что сделал с Кузьмищевым. Меня пугает то, что он сделал со всеми кто находится вокруг меня.

Но сейчас, когда я совершенно одна стою в этой пустой и, по сути, чужой мне квартире, в которой все лучшие воспоминания связаны именно с Робом и даже ещё ощущается его запах, мне становится одиноко и тоскливо.

Как сомнамбула, как неприкаянный зомби шатаюсь я по своей квартире, не находя ни дела, ни утешения. Я пытаюсь забыться сном, но он не идёт, а от подушки пахнет Робом.

* * *

Работа меня не отвлекает и весь день я провожу в таком же состоянии как и вчерашний вечер. Просто мне нужно время, уговариваю я себя, чтобы перестать бояться, что тот, кого я полюбила на самом деле, преступник, который может быть добр со мной и жесток со всем миром.

.

Я выхожу из школы и молюсь чтобы Роба здесь не было, чтобы он не приехал меня встречать, как всегда. Я даже стараюсь не смотреть в ту сторону, где он обычно паркует свою машину, но не заметить её невозможно.

Я вижу его автомобиль и хмуро взирающего на меня Роба. Он здесь. Но со вчерашнего вечера прошло так мало времени, и я ещё совсем не готова к встрече. Я не знаю, что могу ему сказать, я не знаю кто он. Единственное, что я знаю, то что мне плохо без него.

Стараясь не смотреть в его сторону я спускаюсь с крыльца и иду мимо. Я ускоряю шаг и прямо и целеустремлённо двигаюсь подальше отсюда. На какой-то момент мне кажется, что мой глупый план может сработать, и я даже думаю, что я молодец, я правильно поступила, но в этот момент я слышу приближающиеся шаги. Он меня догоняет.

– Алиса! Алиса, постой!

Я замираю останавливаюсь, но не поворачиваюсь в его сторону.

– Алиса, что происходит? Объясни мне. Ведь так нельзя. Почему ты избегаешь меня? Я звонил тебе, я приехал к тебе, но ты даже не смотришь на меня. Поговори со мной. Что с тобой случилось, что произошло? Мне нужно понимать. Я схожу с ума. Что такого могла сказать тебе Катя, что ты стала меня бояться? Что такого произошло между нами, что теперь ты боишься даже говорить со мной?

Я поворачиваюсь к Робу и смотрю на его встревоженное лицо. Он выглядит расстроенным и печальным. Под глазами появились круги, наверное он не спал эту ночь так же как и я. Мне хочется сказать ему что он в моём сердце, в моей голове, что он везде внутри меня, что когда я закрываю глаза то вижу его, но вместо этого я говорю совершенно не то, о чём думаю совершенно не то, что меня волнует.

– Пожалуйста, – говорю я, – пожалуйста, Роб, ничего не делай Кате, она ни в чём не виновата и она здесь совсем ни при чём.

– А что по-твоему я мог бы с ней сделать?

Я вижу как в его глазах сгущается сумрак. Шоколад становится практически чёрным и чуть мутная корка льда такая, же как вчера, только ещё более толстая и непробиваемая, затягивает его глаза.

Моё сердце глухо стучит и кровь приливает к щекам, и я не знаю что мне сказать. Я сама не своя. Может быть у меня что-то с головой? Да точно, я повредилась рассудком. Это прекрасное объяснение, благодаря которому всё сразу становится на свои места. Точно, ведь я сумасшедшая. Я сама не знаю что делаю, что говорю и чего хочу.

Хочу я, безусловно, его, но говорю какую-то ахинею чтобы он не трогал Катю. Разве мне не должно быть плевать на всех, когда он рядом со мной?

– Послушай Роб, – медленно и неуверенно говорю я. Я просто должна во всём разобраться.