Фаталити. Цена его успеха

— Она будет очень рада видеть тебя, – говорю с благодарностью.

— Надеюсь, – отводит взгляд и тянется вновь к вазе с конфетами.

Перебирает всё в поисках ещё одного батончика.

— Надеешься? – удивляюсь его ответу. – Да она, наверное, твоему появлению больше обрадовалась, чем моему.

— Однако, в какой-то момент прекратила отвечать на мои звонки и открывать дверь, когда я приезжал к ней, – сжимает челюсть, словно что-то вспоминает. – Кто знает, может в тот момент в гостях был Денис, – вонзает иголку мне под кожу.

Бабушка никогда не рассказывала мне об этом. Боюсь представить его состояние, когда мы резко исчезли из его жизни. Становится дурно и неприятно.

— Ираклий, – голос содрогается. – Ей было стыдно смотреть тебе в глаза и говорить с тобой после случившегося. Наверное, поэтому избегала встреч.

Он натягивает улыбку и вновь смотрит на меня. Как мне знакомо это выражение лица – когда губы улыбаются, а глаза кричат об обратном.

— Не держи на неё обид, ладно? – взволновано добавляю я.

Знаю, как бабушка его любит, и не хочу, чтобы он даже на мгновение мог допустить, что не значит для неё ничего.

— Как я могу обижаться на Тамару? – уже искреннее улыбается он.

«А на меня?» – мысленно спрашиваю его.

Отвожу взгляд и тянусь к чашке кофе, стараясь унять ноющую боль в груди.

— Сынок, есть такие, – раздаётся голос Тины, которая спускается по лестнице.

Мы оба переводим взгляд на неё. Она держит в руках две футболки – серую и белую. Подходит к нам и демонстрирует их.

— Мне нравится серая, – произношу первая. – Она выглядит объёмнее.

— По тебе и не скажешь, что ты любишь объёмные вещи, – с усмешкой отмечает Ираклий, бросив взгляд на мой вид.

Встаёт с места, подходит к матери и берёт с её рук серую футболку.

— Но мне тоже она нравится, – надевает её на себя и на пару единиц снижает градус в комнате.

Дышать становится легче.

— Я пойду к Тамаре, – целует маму в щёку на прощание.

— Ты не вернёшься?

— Навряд ли, – смотрит на наручные часы. – Через час уже должен быть в школе.

— Илиана, ты ведь тоже? – тут же подхватывает женщина и интересуется у меня.

Я смотрю на время, прежде чем ответить.

— Примерно, – заключаю следом.

— Я подвезу, – поймав ход мыслей матери, говорит Ираклий, прощается и выходит из дома.

Тело поддаётся мелкой дрожи, провожаю его взглядом и пытаюсь взять себя в руки. Чувствую себя пятнадцатилетней Илианой, которая только-только влюбилась в Ираклия.

— Вы оба сегодня в хорошем настроении, – отмечает с улыбкой Тина и довольная садится рядом.

— Ни разу даже не поссорились, представляешь? – отшучиваюсь.

Она молчит, заглядывает глубже в мои глаза. Меняется в чувствах. Улавливаю в её взгляде переживания и тоску.

— Ты хотела о чём-то со мной поговорить? – напоминаю ей, стараясь перевести тему с Ираклия.

Его стало много в моём дне. В моей жизни.

— Ты любишь его? – спрашивает настолько неожиданно, что я столбенею и в первые секунды не нахожу ни слов, ни голоса, чтобы ответить.

— Ираклия? – уточняю.

Ну мало ли, она говорит со мной о кофе. И я хочу верить, что речь именно о нём, но женщина кивает в ответ на мой вопрос.

— Странно поднимать этот разговор после стольких лет и моих поступков, – я стараюсь уйти от ответа.

Сказать правду не в силах. Но соврать и сказать, что не люблю, язык не поворачивается.

— Ты никогда не бросалась громкими словами. Но любила моего сына так, как никто никогда не сможет полюбить. Я это видела в каждом твоём движении, в голосе, в поступках. Я чувствовала это своим материнским сердцем. И вот сейчас смотрю в твои глаза, наблюдаю, как смотришь на него, как снисходительна к его поведению, и ощущение, будто любишь до сих пор, – говорит откровенно. – Хотя, возможно, я просто хочу, чтобы это было правдой.

Я поджимаю губы, мысленно успокаивая себя. В голове проносятся слова, и я стараюсь собрать из них убедительные, но мягкие предложения, которые нужно озвучить ей. Казалось, что мне никогда больше не придётся делать всё возможное, чтобы меня не вывернули наизнанку.

Как по Божьему благословению на мой телефон раздаётся звонок. Он лежит между нами, и мы обе замечаем имя Яниса на экране.

— Прости, – извиняюсь перед Тиной и принимаю вызов. – Привет.

— Привет, девочка. Как ты?

— Всё хорошо. Прости, я сейчас не одна, могу позже перезвонить?

— Эх, не успел я долететь до Москвы, а ты уже нашла замену, – подшучивает мужчина.

Его слова заставляют меня рассмеяться.

— Я в гостях у Тины, – сообщаю ему.

— Правильно. Путь к сердцу мужчины лежит через его маму, – весело продолжает он.

— Янис, – широко улыбаюсь. – Хорошего тебе дня.

— Ладно, позвоню вечером. Целую.

— Взаимно.

Мы прощаемся, и я откладываю телефон обратно в сторону.

— Прости, – обращаюсь к Тине.

— Это тот самый мужчина, с которым я тебя вчера видела? – спрашивает она аккуратно.

Я хмурю брови, пытаясь вспомнить, когда мы с ней пересекались.

— Видела вас вечером с окна, – объясняется.

В голове всплывает картина, как мужчина вчера обнимал и целовал меня у машины.

«И Тина была свидетелем этого?» – звенит в мозгу.