Фараон

Именно Тамос с моей помощью договорился о браке двух своих сестер с могущественным Миносом Критским. В качестве свадебного подарка Фараон подарил голубой меч с рубиновой рукоятью своей старшей сестре Техути. Когда Минос и его островное царство были почти полностью разрушены в результате мощного извержения вулкана, две овдовевшие сестры сбежали со своими возлюбленными Хуэем и Зарасом и уплыли на север, чтобы построить собственное королевство здесь, в Лакедемоне. Конечно, я помог двум сестрам сбежать со своими любовниками, вместо того чтобы вернуться в Египет. И, конечно же, сказочный меч отправился с Техути.

Будучи страстно преданной фехтовальщицей, Техути была очарована синим мечом. Другого такого клинка не существовало, и в ее руках он стал абсолютным оружием. Вероятно, это был единственный подарок, который мог бы вознаградить ее за изгнание на Крит.

Техути никому не позволяла прикасаться к заколдованному синему клинку, даже королю Гуротасу, своему мужу. Только Техути смыла свернувшуюся кровь своего врага с блестящего лазурного металла. Техути была единственной, кто отполировал и отточил режущие кромки оружия до смертельного совершенства, став при этом опытным мастером по металлу.

Однако этот день на берегу реки Гуротас был одним из редких волшебных. Это был день, когда принцессе Серрене исполнилось четырнадцать лет; день, когда она превратилась из девочки в женщину. Ни один подарок не был слишком экстравагантным для нее.

Конечно, в тот день я не был с ними лично. О следующем происшествии Техути рассказала мне только после того, как мы с Рамсесом прибыли в Лакедемон, а Серрена к тому времени уже достигла двадцатилетнего возраста.

По своему обычаю и удовольствию они вдвоем, мать и дочь, отправились к своему тайному озеру в реке Гуротас выше по течению от цитадели. Они передали коней конюхам, прежде чем те добрались до него, и, держась за руки, пробежали последние сто локтей до королевской хижины, построенной на берегу реки под водопадом. Конюхи и слуги знали, что лучше не следовать за ними. Они подождут с лошадьми, пока не вернутся две королевские женщины.

У Техути на бедре висел синий меч, но это не бросалось в глаза, потому что она носила его чаще, чем нет. Их слуги и рабы посетили хижину рано утром и безукоризненно убрали ее. Они поставили свежие цветы в огромные медные вазы, так что главная комната с видом на бассейн превратилась в восхитительный сад. Кушетки были покрыты дублеными лосиными шкурами и шелковыми подушками. Они разожгли огонь в очаге в центре комнаты, потому что зима еще не наступила. Затем они накрыли роскошную трапезу, которой хватило бы на десятерых голодных мужчин; прекрасно понимая, что то, что осталось, будет передано им.

Техути и Серрена начали раздеваться почти сразу же, как только вошли в это святилище. Техути отстегнула синий меч, висевший у нее на поясе, и благоговейно положила его на стол в центре комнаты, лицом к камину. Они побросали остальную одежду на покрытые лосиной шкурой подушки. Затем, совершенно голые и снова взявшись за руки, они вышли из сторожки и побежали к берегу реки. Они нырнули в прозрачную воду, подняв облако летящих брызг. Они завизжали от холода, потому что на поверхности реки плавали огромные глыбы льда, смытые с гор. Они плескали друг в друга пригоршнями речной воды, пока Техути не вырвалась и не попыталась избежать дальнейшего наказания. Серрена погналась за матерью и, поймав ее, затащила под бурлящую воду водопада и держала там, пока та не взмолилась о пощаде. Как бы сильна она ни была, Техути пришлось приложить все усилия, чтобы сравняться с дочерью. Казалось, что тело Серрены было вырезано не из человеческой плоти и костей, а из какой-то божественной субстанции, такой же несокрушимой, как голубой металл сказочного меча.

Но ни одна из этих двух великолепных женщин не была устойчива к холоду тающего горного льда. Когда они добрались до берега, по пояс в воде, обнявшись, они дрожали так же неудержимо, как жертвы лихорадки. Их ягодицы и животы ярко-розовели от холода. В хижине они подбросили поленьев на догорающие угли в очаге, а когда те вспыхнули, встали так близко, что могли обжечься, и принялись тереть друг друга сухими полотенцами, которые приготовили для них слуги.

Когда они достаточно нагрелись, чтобы унять дрожь, Техути поставила на угли большой кувшин с красным вином и, когда оно начало пузыриться, бросила в него двойную пригоршню сушеных трав и принялась энергично помешивать. Согревшись и обсохнув, они оделись и улеглись рядышком на кушетке перед камином. Они передавали друг другу дымящийся кувшин, наслаждаясь вином и обществом друг друга.

Техути положила голубой меч в украшенных драгоценными камнями ножнах на колени. Она наклонилась ближе к дочери и свободной рукой обняла ее за плечи. Серрена ответила ей поцелуем в щеку и прошептала: "Спасибо тебе за этот чудесный день, моя любимая мама. Ты делаешь меня самой счастливой девушкой в мире.’