Фараон – 4. Царь поневоле. Том 2

— Мой царь, всё готово, — ко мне подошёл Аменмос, центурион первой сдвоенной когорты Второго легиона, который как Эхор управлял Первым легионом, так он Вторым. Поступил он в легион по своей воле недавно и достиг таких высот благодаря своему прежнему опыту и таланту. Я закрывал глаза на то, что он был выходцем из весьма знатной семьи воинского сословия, ведь здесь у меня, он всего добился сам, хотя многие всадники считали, что он принизил себя и свой статус, перейдя из всадников в пехоту. К счастью, так не считал я и он, каждый раз доказывая, что я не зря доверил ему управление целым легионом, хотя были на эту вакансию и более старые претенденты, которые были со мной с самого начала. Но в весьма конкурентной борьбе победил он и я пока ни разу об этом не пожалел.

— Я вижу, что работы продолжаются, — показал я ему на суетящихся легионеров.

— Они выбрасывают мусор и ненужные вещи в сторону лагеря иудеев мой царь, — спокойно ответил он, — хочу, чтобы те думали, что наша активность была простой уборкой.

Он оказался прав, вскоре в выброшенном мусоре пришли копаться иудеи и даже таскать что-то в свой лагерь.

— Хорошая идея, — увидев это согласился я, тот с поклоном принял мою похвалу.

Ожидание продлилось практически весь день, только когда солнце стало гаснуть, клонясь к закату, на дороге появилась одинокая колесница, быстро мчавшаяся к нам. Я поднял руку и вокруг зазвучали горны. Томительное ожидание нервировавшее всех, наконец закончилось. Ряды легионеров стали строиться и когда замыленные кони влетели в наш лагерь, в сторону лагеря иудеев полетели первые тысячи стрел. Лучники, стоя в своём лагере чувствовали себя защищёнными, а потому выпускали стрелы по оговорённым квадратам. Сразу за ними триста оставшихся у нас колесниц вылетели на простор и по широкой дуге стали обстреливать иудеев с другой стороны, отрезая им путь к бегству.

Я отвлёкся от зрелища сотен умирающих только чтобы выслушать уставшего возницу, который упал на колено, слетев с колесницы, которая прибыла с места первой битвы.

— Мой царь, — усталым голосом сказал он, — битва выиграна, сборное войско амореев и иевусеев полностью разбито. Захвачено много пленных, хотя часть воинов из задних рядов и успела сбежать.

— Подробности тебе известны?

— Да мой царь, — он с благодарностью принял от легионера моей охраны кубок вина, из которого жадно отхлебнул большой глоток, промачивая горло, — господин Эхор просил передать, что у войска оказалась ещё одна часть, о которой не знали разведчики — пятьсот двуосных тяжёлых боевых колесниц, которые внезапно появились на поле боя и напали на всадников, едва они попытались обстреливать войско врага издали.

— Это кто такие, меня ведь заверяли, что на Ханаане не используют конницу, — удивился я.

— Как рассказали их вожди — это кочевники мой царь, некие хабиру, которые воюют за деньги того, кто может им за это заплатить, — ответил он.

Я про таких не знал и не помнил.

— Что ещё они сказали? — заинтересованно спросил я.

— После того, как хабиру при атаке на лагерь, потеряли сразу пятьдесят колесниц мой царь, — гордо сказал он, поклонившись мне, — они решили, что платят им слишком мало для этого и прислали парламентёров к господину Эхору.

— Становится всё интересно, — хмыкнул я, — продолжай.

— Господин Эхор от имени Его величества Менхеперры пообещал им в два раза больше, если они поменяют хозяев и развернувшись, прямо сейчас нападут на своих бывших нанимателей, — с улыбкой закончил он.

— Ты рассказываешь, будто опытный сказитель, — хмыкнул я, — получил жреческое образование?

— Мой царь бесконечно мудр, — удивился он и склонил голову, — всё верно, моя первая семья была жреческая, но я решил войти в семью женщины, на которой женился.

— И что же произошло дальше на поле боя, воин? — вернул я нас к основной теме разговора.

— Хабиру присоединились к нашим всадникам и почти полностью истребили пешее войско амореев и иевусеев мой царь, выжили очень не многие, — гордо закончил он, — господин Эхор и господин Минмос отправили меня сообщить об этом Его величеству. Они также просили передать, что если бы не предусмотрительность Его величества, могло погибнуть много наших легионеров.

— Что же воин, — я снял золотой браслет с руки и протянул его ему, — иди отдыхай, ты это заслужил.

— Моя душа и сердце, принадлежат моему царю! — горячо сказал он и кланяясь вернулся к колеснице.

Я посмотрел на Хопи, который стал краснеть, что на тёмном лице нубийца смотрелось весьма комично. Не став смущать его более, я с улыбкой похлопал его по плечу.

— Идём, наша с тобой битва ещё не окончена, — сказал я и он, стараясь не смотреть на меня, низко поклонился.

* * *