Фантом

Хэлла пожала плечами и послушно прошла к лестнице. Что ж, в случае чего виновата будет не она. Всюду царил полумрак, иногда мелькали хмурые лица полицейских, а из открытых кабинетов доносились приглушенные голоса. Хэлла чувствовала легкий мандраж, как перед экзаменом. Наверное, предстоящий опрос в какой-то мере и был своеобразным экзаменом.

– Третья справа, – повторила она себе под нос, шагая к нужной двери. На той висела одна широкая табличка. «Инспектор М. Уорд» – гласила верхняя надпись, а ниже была еще одна: «Инспектор Р. Ришар». Уорд? Он же ведет дело Глифа!

– …катастрофа! – послышался голос детектива Райдера.

Хэлла не спешила входить. Она остановилась, вслушиваясь в то, что происходило в кабинете.

* * *

Макс собирался на работу в тишине. Рие так и не вернулся после ночного дежурства, что означало только одно – случилось что-то из ряда вон выходящее. Потому Макс вышел гораздо раньше обычного.

Промозглое утро стелилось тягучим туманом. Он словно лип ко всему: к стенам здания, к медленно двигающемуся одинокому кебу и случайным прохожим. Ветви деревьев окончательно порыжели, опадая ковром под ноги. Холод стал почти морозным, и каждый выдох будто подпитывал и без того плотную мглу.

В отделе было еще пусто, но дверь в кабинет Макса и Рие была распахнута. Ришар сидел на месте, запивая пончик кофе, а Гэбриел занял второй стол, черкая что-то на официальном бланке. Макс не стал его сгонять и только щелкнул по кнопке чайника, и кристаллик загорелся. Когда подогреваемая вода запузырилась, Макс уже снял верхнюю одежду и оперся на подоконник, слушая пересказ событий ночи. И то, как патрулировали Клоаку, и внезапный яркий свет, и встречу с Фантомом, и безуспешную погоню. Оказалось, что была даже свидетельница, письмо которой и оформлял Гэбриел.

– В общем, я ответственно заявляю, что Фантом и Глиф – разные кирпичи, – резюмировал Рие.

– Может, они работают в паре? – не сдавался Гэбриел.

– Доказательств этому нет, bonbon.

– Но версию надо отработать до конца, – вздохнул Макс, – закрыть ее и идти дальше. Хотя бы на данном этапе. Райдер, пригласи свою свидетельницу к нам, опросим на всякий случай.

Гэбриел, кажется, был даже рад. Он передал конверт для срочной отправки и ушел к себе, чтобы хоть немного вздремнуть. Рие же убедил Макса, что ничуть не устал, и оба все утро обсуждали план действий.

Глиф, по-видимому, затаился, а запрос на мага-детектива только обрабатывался. Предчувствие по этому поводу у Макса было дрянным. Ситуация была крайне близка к цугцвангу[39]. Неясно было, знает ли Калхун о том, какая игра ведется на самом деле, но проволочки с назначением детектива уже рисовали более или менее ясную картину. Если, разумеется, все предположения Макса попадут в точку, а Баррет не лукавил, давая подсказку. Тогда все окажется правдой, а инспектору Уорду придется стать не героем, поймавшим преступника, а злодеем системы, карающим очередную жертву лаборатории…

Ситуация почти патовая. Глифу и так сочувствуют за то, что он не трогает бедных, а если узнают, что он бывший узник… Толпа и вовсе может решить, что его действия справедливы. У них и так есть Аконит, их мститель, а если появятся такие же Глиф и Фантом…

– Про миссис Колт больше ничего? – уточнил Макс, листая отчеты, заполненные в его отсутствие. Они были весьма неплохи, правда, Рие признался, что испортил пару десятков бланков перед удачной попыткой.

– Последнюю жертву Глифа? Нет. Это все, что удалось раскопать. Если ее муж и был связан с лабораторией, то недостаточно долго, чтобы его отсутствие заметило окружение, но узнать можно, только если…

– Спросить у Баррета. В любом случае, что она делала в Клоаке, мы не знаем. Вряд ли решила закрыть долги, торгуя запрещенными веществами…

– Встреча. Все жертвы были убиты в кабинетах и словно кого-то ждали…

– Да. Тогда почему не дома?

– У Колт остался единственный особняк, сестра и трое племянников. Попробуй прикажи ребенку не совать свой нос куда попало и получишь ровно обратное. У всех предыдущих жертв такой проблемы не было.

– Возможно… И родственники убитой ничего не видели и не знают, кроме…

– Кроме того, что Колт уверяла, что скоро она получит крупную сумму. И больше ничего.

После разговора Макс еще раз изучил кулон и отчет к нему. Обычный, не магический предмет. Порванная серебряная цепочка. Серебряный кулон, овальный, гладкий, внутри выгравированы буквы. Он мог принадлежать кому угодно, но все же… Глиф вернулся, значит, вещь памятная? Если так, то чем? Если это узник лаборатории, который все время служил Барретам, что доказывает его использование символа философского камня, то стал свободным он лишь чуть больше года назад. Откуда же памятная вещь? Вспомнил семью и нашел их? Это ведь могло быть чем угодно. Размышления оставались версиями, не давая конкретики.

Поздним утром вернулся Гэбриел с отчетом по прошлому опросу свидетелей. Он выпил две кружки кофе, сидя на стуле для посетителей у стола Макса, и успел рассказать про найденный плащ мага, которого, судя по всему, убил Фантом: