Фантом

Рейвен изображает умиление, глядя на Джесса.      – Видишь, даже принцесса мысль улавливает. Не то, что ты, идиот. – Она меняет позу и, закинув ногу на ногу, продолжает: – В этом и есть вся простота идеи Максфилда и одновременно её гениальность. Доверие – ненадежная штука. Есть миссии, о которых никто не должен знать. А полковник не привык на людей полагаться. Маскировка под Эхо была так себе планом, но оказалась неплохим прикрытием, ведь вороны Коракса изначально принимают правила игры. С первым погружением в Эхо им намеренно стирают память. А потом, через пару загрузок, их мозг становится похож на луковицу, которая сама не знает, сколько в ней слоев. Один провал в памяти накладывается на другой, его перекрывает третий, и спустя год жизнь между «сегодня» и тем, что записано в дневнике, становится нормой. Одним белым пятном больше, одним меньше…

– И полковник уже без Эхо может стирать из головы все, что ему заблагорассудится, – договаривает за нее Ник.

– Именно так, – поднимает брови Рейвен.

– Почему ты молчала? – уже без стеснения спрашиваю я.

Девушка пожимает плечами.

– А что изменилось бы? Твой командир все равно не собирается мне помогать.

– Ты знаешь мое мнение, – отрезает Ник.

Я бросаю взгляд, полный непонимания в его сторону, и он поясняет:      – Чтобы продемонстрировать возможности Эхо на суде нужны минимум двое.

– Я обнародую эту информацию, с тобой или без. Много лет Максфилд дурачил министерство побочными эффектами от программы, на деле же за этим стояла лишь его жадность и амбиции. А еще десятки грязных махинаций в миллионы фунтов, о которых ни Гилмор, ни другие члены совета даже не догадываются.

Рей глядит на Шона, взывая о поддержке, словно умоляя встать на ее сторону. Рид произносит:      – Но тогда твой отец отправится под трибунал следом за полковником.

– Значит, пусть будет так, – совершенно спокойно отвечает девушка.

– А Хейз?

– Он станет свободным.

– Уверена, что он этого хочет?

– Он хотел выкупить мне свободу, а я выбираю спасти его.

– От чего? – смеется Ник. – Его никто взаперти не держит. Открой глаза, если бы он хотел уйти, уже давно бы смылся.

– Тебе ли не знать, как «просто» избавиться от Коракса, – огрызается Рей.

– Но почему после окончания лечения ты просто не ушла? – не сдерживаюсь я. – А как же твой отец? Почему он тебе не помог?

Рей морщится.

– После того, как лечение закончилось, я собиралась. У Коракса на тот момент уже было мое имя, мое Эхо и проект Фантома, хоть и не работающий как следует, но всё же… Вот только Максфилд не хотел останавливать исследования. Однажды он пришел в мою комнату и присел рядом.

«Все нормально?» – спросил он и так по-отечески положил руку на мое плечо. Когда надо, сукин сын умеет изображать заботливого папашу. Я кивнула, потому что была искренне ему благодарна. Я знала: держать меня взаперти больше нет необходимости и уже начала даже вещи складывать.      «Рейвен, – обратился он мягко. – Мы ведь помогли тебе, неужели ты не хочешь в ответ нам помочь?»      Как я могла отказаться? Я ведь была обязана ему жизнью. И я согласилась.      Сначала на шесть месяцев, затем программу продлили еще на три. А потом пролетел год.

«Разве я не вернула долг?» – изо дня в день думала я, пока не решилась наконец разорвать этот порочный круг. Дождавшись приезда полковника, я зашла в его кабинет, чтобы сказать, что уезжаю. В тот день он поставил мне то же условие, что и всем парням, хоть раз переступившим порог Коракса.

– Стереть воспоминания, – договаривает Ник.

Рейвен кивает:      – Или работать в проекте дальше. Но добровольно заперев себя внутри Третьей Лаборатории. И я осталась.

Арт, цокнув, качает головой:      – Чокнутая…

– Влюбленная, – саркастично исправляет Джесс.

Лицо Рейвен кривится, когда она поворачивается на звук его голоса. А я неожиданно чувствую к девушке жалость. Она не хотела забывать тех, кто стал ей дорог. Не хотела забывать Хейза. А Торн не мог ей ни в чем помочь. А может, не захотел. Одно я знаю точно – его слово никогда не встало бы против решения отца.

Ник усмехается, принимаясь барабанить пальцами по колену.      – И тогда наш доблестный доктор Хейз решил немного помочь своей любимой воспитаннице, собрав страховочный багаж, чтобы старика Максфилда было чем шантажировать. Вот откуда на диске сведения о проекте. Я прав? – Судя по голосу, его терпение начало стираться, как наждачная бумага. – Это риторический вопрос, можешь не отвечать. И тогда вам понадобился тот, кто провернет всю заварушку и вытащит тебя из Коракса так, словно это и не твоя идея вовсе, а заодно сам подставится под удар. И вы нашли меня.

Рей тяжело вдыхает:      – Это должен был сделать Тайлер. Взамен я обучала его Фантому. У нас был уговор, но…

– …он погиб не вовремя? – подсказывает Ник. – И тогда ты решила, какая, в целом, разница? Я или он.

Джесс, щёлкнув затвором, убирает оружие за пояс.