Фандом

В полной тишине я смотрю на нарядных гемов. Меня захлёстывает ненависть. Чувство куда более сильное, чем любовь. Кажется, ненависть волнами расходится от моего тела, как круги от камешка, брошенного в воду. Во мне проснулась та самая стальная матрёшка, и я будто надела доспехи, придающие мне сил.

Они хотят меня повесить? Пусть попробуют.

– А вот и она, дамы и господа. Осуждена по двум статьям. Виновна в государственной измене и в совращении гема. Жаль, что повесить мы её можем только один раз.

Толпа захлёбывается хохотом. Я медленно иду к эшафоту. Ненависть придаёт мне сил. Я словно слышу голос Нейта, который говорит: «Ты храбрая, Виола! Ты сможешь».

Не смотрю на верёвку, не ищу взглядом Эша в загоне для дефов. Мне нельзя сбиться с шага, надо помнить о главном – о моей цели. Стараюсь не вспоминать горящий вертолёт, упавший на эту арену лишь вчера, не думать о Нейте. Я просто смотрю в эти одинаковые злые идеальные глаза.

В толпе, у самого эшафота, стоит Уиллоу. На его лице странное выражение, что-то вроде страха, смешанного с любовью. Рядом с ним Элис нервно теребит цепочку на шее. И я вдруг понимаю, что Элис я ненавижу ничуть не меньше, чем гемов.

Палач уже на своём месте, держит руку на рычаге. Я знаю: мои воображаемые доспехи не позволят мне свалиться на пол – я выстою. Медленно поднявшись по деревянной лестнице, я встаю на люк в полу. Палач набрасывает мне на шею верёвочную петлю. Возможно, в поисках последнего утешения я стискиваю в кармане половинку сердечка с зазубренным краем – мой кулон. Дом, милый дом…

Президент снова что-то говорит:

– За совершённые преступления тебя приговаривают к казни!

Я отыскиваю взглядом Элис. Её глаза полны слёз, она то и дело вытирает лицо. Как, наверное, тяжело сознавать, что канон всё-таки завершится и ей придётся покинуть это забытое Богом место. Она и не знает, что дома до неё доберётся президент гемов и заставит написать нужную ему книгу. Я стискиваю челюсти, чтобы не застонать от боли в груди. Отведя взгляд, я вижу загон для дефов, и там, за решёткой, рядом с Эшем стоят Саскья и Кейти.

На лице Кейти написано страшное волнение. Она судорожно вцепилась в свои рыжие волосы, словно удерживая голову на месте. Встретившись со мной взглядом, она подмигивает, будто мы снова в классе и она слушает мой доклад о любимой книге. По лицу Саскьи текут слёзы. Оказывается, она очень красивая, когда не хмурится и не рычит на всех подряд.

Потом я смотрю на Эша. Жаль, что я не сказала ему правды. Не рассказала о «Комик-Коне» и параллельной реальности, об Уиллоу и Элис и обо всём остальном. Но больше всего я жалею, что не сказала ему о своей любви. Даже если нам суждено прожить наши жизни в разных мирах, не зная о существовании друг друга, я могла бы сказать ему правду и увидеть счастливый свет его голубых глаз.

Бьют барабаны. Точно как в каноне. Я поворачиваюсь к Уиллоу и жду. Сейчас он перепрыгнет через ограду, бросится на эшафот и крикнет, что любит меня. Барабаны бьют всё громче, всё быстрее. Вот сейчас… Но Уиллоу стоит совершенно неподвижно. Его руки дрожат, а глаза закрыты.

Моё сердце замирает в груди. Я даже представить себе не могла, что Уиллоу примёрзнет к месту. Если он не скажет нужных слов, если канон не завершится… Что тогда? Я, скорее всего, просто умру на виселице, а все остальные – Эш, Саскья, Кейти и даже Элис – исчезнут без следа.

Барабаны бьют, но Уиллоу не двигается с места. Его глаза крепко зажмурены, губы подрагивают, как будто он шепчет молитву. Возможно, ему надо было побродить ещё день с Розой по городу, чтобы действительно влюбиться в неё. Или теперь в его мыслях царит прекрасная Элис, а Роза ему не нужна? Или этот Уиллоу, мой Уиллоу, гораздо слабее героя из книги и фильма? Как бы то ни было, я проиграла. Из глаз у меня текут горячие слёзы. Я проиграла. Всё было бессмысленно и бесполезно.

«Давай, Уиллоу! – мысленно кричу я ему. – Не будь слабаком! Действуй!»

Бьют барабаны. Я перевожу взгляд на Элис и мысленно прошу её пнуть Уиллоу или дать ему подзатыльник, чтобы привести в чувство. Но я знаю, что Элис не хочет завершения канона. Элис мечтает остаться в этом мире. Если бы только она знала правду! Если бы я могла ей рассказать…

Барабаны грохочут, но Уиллоу стоит неподвижно, зажмурившись, боясь даже взглянуть на меня. Элис медленно закрывает и открывает глаза, с улыбкой ожидая моей смерти.

Она выбрала их. И предала меня.

Барабанный бой смолкает, и цепочка с кулоном выскальзывает из моих пальцев. Тишина. Только половина сердечка, печально звякнув, падает к моим ногам.

Вот и всё.

Задержав дыхание, я жду. Сейчас откроется люк, и верёвка вопьётся мне в шею. Но в полной тишине вдруг раздаётся голос. Громкий, сильный, исполненный гнева голос.

– Стойте!

Перепрыгнув через ограду, к эшафоту спешит Элис. Она взбегает по ступенькам и останавливается, прижимая к груди дрожащие руки. Мгновение она пристально смотрит на меня. Её прекрасное лицо искажено страхом, а на шее, в самой ложбинке, сияет на солнце половина сердечка. Как я могла в ней сомневаться?! Это же моя Элис!