Фандом 2.0

– В наши ряды проник предатель, и я его отыщу. – Торн произносит эти слова тихо и обманчиво-спокойно.

Нейт подозревал, что Эша и Уиллоу Торн отослал из Лондона не просто так. Может быть, великан решил править безраздельно?

Нейт несколько раз глубоко вздохнул. «У Торна нет ни малейших причин подозревать меня, – думал он. – Спокойно… только спокойно».

Однако Торн смотрел именно на Нейта, и в его глазах плясали демоны.

– Водопроводные трубы сами собой не взрываются. Кто?! Кто знал, что работать будут сегодня утром, и выдал нас?

– Возможно, измена с другой стороны? – намекнула Бабба. – В стане гемов?

Торн, не подав вида, что слышит, улыбнулся Нейту.

– Ты кое о чём позабыл, малыш. У гемов острый нюх. Может, ты и высушил одежду, но речной водой от тебя несёт как от помойного пса. Интересно, зачем ты переплывал реку? Что тебе понадобилось на нейтральной полосе?

Нейт разинул рот, его сердце заколотилось невероятно быстро.

– Он следил за мной, – произнесла Бабба.

Торн засмеялся.

– Я что, поверю, будто ты перелетела реку в своём допотопном кресле, старуха?

– Зачем?.. – пожала плечами Бабба. – Я заплатила дефам, и меня перевезли.

– Почему ты мне об этом рассказываешь?

– Потому что я не хочу, чтобы Нейт погиб, – ответила она. Бабба знала, что Нейт виновен. И выгораживала его. – Я хочу, чтобы Нейт жил.

Она сказала об этом прямо и честно. Без колебаний. Хоть и знала, что подписывает себе смертный приговор.

– Виола —

Я долго и мучительно вглядываюсь в лицо Баббы. Да, я хорошо её помню: мягкая светлая кожа, добродушные морщинки в углах рта. Однако что-то не так… Я вижу её глаза. Цвета зелёных яблок. У Баббы нет век.

Их срезали. Начисто.

Я в ужасе закрываю лицо руками.

– Бабба, – едва слышно выдыхаю я.

Саскья принимается вопить, но её голос тонет в криках толпы.

– Помогите! Мы ничего плохого не сделали! – взывает Саскья.

Ветер усиливается, сдувая с её лица седые пряди. Родимое пятно на лице Саскьи похоже на разводы сажи, словно огонь уже пылает.

– Поверьте нам! – кричит Мэтью.

Кровь заливает его доброе и честное лицо.

Мне жаль их обоих. Я помню, как они спасли меня в прошлый раз. Надо бежать, спуститься к реке, но глаза будто обжигает огнём. Наверное, я падаю на колени, потому что Кейти тут как тут, ласково гладит меня по лицу, проверяя, нет ли раны. Я с усилием моргаю и крепче прижимаю руки к векам. Свет разгорается всё ярче, я слепну.

Даже в этой агонии я понимаю, что со мной разговаривает Бабба. У меня в голове звучит её голос: «Крошка-цветок, ты пришла. Спасибо!» От знакомых интонаций хочется плакать, но нельзя. Пошатываясь, я встаю, вытираю глаза, и острая боль постепенно отступает. Кейти спрашивает, что случилось, но отвечать некогда. Отдышавшись, я внимательно смотрю на Баббу у столба и мысленно спрашиваю: «Что происходит?» Уголки её губ дрожат в мимолётной улыбке – она меня слышит.

«Моя история подходит к концу, – отвечает она, – а твоя только начинается».

Щёки у меня уже мокрые от слёз.

«Почему дефы хотят тебя убить?» – «Так решил Торн. Он никому не верит, особенно старой пророчице, которая к тому же из гемов».

Я оглядываю толпу в поисках других членов Лондонского совета гемов и дефов.

«Где же Эш? А Уиллоу? Они бы никогда не позволили…» – «Торн убрал их с дороги». Наверное, ощутив, в какой ужас меня привели её слова, она тут же добавляет: «Не беспокойся, дитя. Они живы».