Факир. Сделка с дьяволом

— А как же! Непременно! Через дорогу гостиница есть, номер для тебя снят.

— А для других?

— Зачем тебе другие? Завтра на тебя смотреть придут.

— Нехорошо, труппа вся выкладывалась.

Антрепренер помялся.

— Конечно, как это ты с деньгами? Денежек у господина вдвое больше стало. А со мной так можно?

— Нельзя, Лука Ильич! Обман зрения.

— Ну да, факир, — кивнул удрученно антрепренер и вышел.

Николай улегся на топчан. Когда представлений было несколько на день, артисты успевали немного отдохнуть. И так прикидывал, и сяк Ничего умного в голову не шло. Неужели проделки незнакомца в вагончике? Пообещал богатство, славу и известность. Похоже, обещания начали сбываться. А что он хотел взамен? Самое ценное? Как не было у Николая ничего ценного, так и нет. А и будет — отдать не жалко. Самолюбие ласкал успех. Такого восторга публики на выступлениях Николая еще не было. Что скрывать — приятно. Каждый артист — эгоцентрик, тянет одеяло на себя любимого.

Сейчас для него первостепенным было понять — он сам руководит фокусами, скажем — силой мысли, или их делает кто-то другой, а Николай флегматичное подставное лицо, исполняет чужую волю? К какому-то выводу не пришел, все происходило быстро.

К нему вновь пришел антрепренер, присел на топчан, положил перед Николаем две купюры по десять рублей.

— Приятель сейчас у меня был, он в балагане работает на Девичьем вале. Говорит, в Саратове братья Никитины построили стационарный цирк, труппу набрали.

— Правильно сделали. Братья о будущем думают. Вот придет осень, зарядят дожди. Шатер промокать начнет. И зимой внутри холодно. Публика в тулупах мерзнет. Как гимнастам в холоде выступать?

— Деньги немалые на собственное здание нужны.

— Свое здание — как вклад в банк под высокий процент. Надежно и выгодно.

— Николя, с каких пор ты стал таким прагматиком?

— Не о том думаешь, Лука Ильич. Вам повалит завтра народ, а балаган маленький. Сколько публики вместит? Человек двести?

— И пусть. Самые дешевые места по пять копеек для студентов, а чиновный люд, офицеры да люди с положением по пять рублей платят.

И не скажешь ведь ему, что скоро в России построит стационарные цирки в Москве и Санкт-Петербурге Чинизелли, откроются цирки в Баку, Тифлисе, Самаре, Сызрани, Царицыне, Харькове и Нижнем Новгороде. Балаганы вскоре исчезнут, а шапито с годами почти сойдут на нет. Зато окрепнут и получат развитие стационарные цирки. Балаганы и шапито — сезонные явления, вот так-то. Стационарный цирк функционирует круглогодично, публика сидит в креслах, а не на скамьях. К тому же состав труппы в таких цирках более профессиональный, крепкий.

Представления в балаганах и шапито шли днем. Электрического освещения не было, газовые светильники ставить дорого, пользовались передвижными масляными, да и то вокруг арены.

Слухи по Москве расходились быстро. Как и предсказывал Лука Ильич, к началу выступления на следующий день у балагана собралась изрядная толпа.

Все желали увидеть необыкновенные чудеса. Да и какие были развлечения — ни радио, ни телевизора. В цирке всегда радостная атмосфера. Перед входом играет духовой оркестр, нанятый антрепренером, создает настроение. Лука, пользуясь аншлагом, повысил цены. Часть народа, из бедных, сразу ушла. Осталась публика состоятельная, но взыскательная.

Антрепренер поставил выступление Николая в конце программы. Когда выступали Матвей и гимнасты, Николай обдумывал — с каким трюком выйти? Сунул в карман на всякий случай веревку и карты, но решил, если получится, сделать водную феерию. Воды, как и водопровода, в балагане не было вообще, и его задумка отдавала авантюризмом. А еще где-то дальше в мозгу появлялась мысль — а не массовый ли это гипноз? Хотя никакими способностями к суггестии Николай не обладал.

Но все не по сценарию пошло. Цирк к середине выступления дремал, когда на сцене был жонглер, а потом публика начала кричать: «Факир, факир, факир!»

Николаю неудобно перед жонглером Фадеем, парень свое дело знал хорошо. Булавы, кольца, шарики так и летали в его руках. Но публика уже вошла в раж и скандировала: «Факир!»

Лука Ильич к Николаю:

— Слышишь, что творится? Твой выход, Николай, не подкачай.

Оркестр заиграл туш, Николай вышел в восточном костюме — жилете, шароварах, на голове тюрбан, на ногах мягкие ичиги, эдакие коротенькие сапожки без каблуков и носы загнуты. Он поднял руки, публика затихла. И вдруг чужой голос в голове:

— С кольцом сделай фокус!

Николай повернулся:

— Дайте ваше кольцо, сударыня.

Женщина явно слышала от подруг о вчерашнем представлении. Николай взял кольцо, вытянул руку.

— Оп! — И подбросил вверх.

Вспышка пламени, публика отшатнулась в испуге, завизжали женщины и дети. Огонь мгновенно исчез, а из дыма, оставшегося после пламени, посыпались на ковер арены бумажные деньги. Судя по желтому цвету — рубли. Публика ахнула, зааплодировала. Николай подобрал кольцо, вернул женщине.

— А теперь дети могут выбраться на арену и собрать деньги.

Кинулись не только детвора, но и подростки. Пара минут, и арена чистая. А дети вернулись на свои места, показывают деньги родителям.