Файролл

Интересно, с чего бы Ксюша так осмелела? Ну да, изначальная поддержка Вики и довольно быстро полученное повышение могут слегка манжет расслабить, но не настолько же, чтобы обещать кому-то место, которого в помине нет. И не имея на это никаких оснований.

Тут или невероятная самоуверенность должна быть, или нереальная глупость. Ни того, ни другого здесь в помине не имеется.

Или поддержка сверху. Совсем сверху. От кого-то, кто способен влиять на принятие кадровых решений в обход руководства еженедельника в моем лице. И список данных лиц не так уж велик.

— Значит, так. — Я потушил сигарету в пепельнице. — Ты сказала — тебя услышали. Прямо сейчас топать ногами и махать руками смысла нет, сначала мне кое в чем разобраться надо. Но никто никого не уволит, пусть парни не переживают.

— Все-таки люди — на редкость паскудные существа. — Шелестова встала со стула. — Нас тут два с половиной калеки, так все равно кое-кому удалось устроить шекспировские страсти. "Ричард Третий", да и только.

— Было бы смешно, если бы не было грустно. — Я достал из пачки еще одну сигарету. — Все, изыди, я буду думать о тщете всего сущего. Очень ты меня своими новостями расстроила.

— Пять сек, — попросила меня Шелестова, коротким движением чуть смазала помаду на губах, растрепала волосы и расстегнула две пуговицы на блузке. — Вот теперь хорошо, я пошла.

Она толкнула дверь кабинета и вышла из нее, чуть покачиваясь. Мало того, еще и обернулась, томно и громко произнеся:

— Харитон Юрьевич, если вам больше ничего не надо, то я пойду к себе за стол.

И "больше" голосом так выделила, что даже кулер, стоящий у входа, — и тот внезапно забурлил.

Вот стерва!

Но — молодец.

— Не-не, — чуть сперто ответил я, а после громко швыркнул молнию на штанах туда-сюда. — Что хотел, то получил. Теперь иди, работай дальше!

Ничего, пусть кое-кто кое-кому про это расскажет. А то, я погляжу, эта парочка совсем ополоумела, пользуясь тем, что у меня совсем времени в последнее время нет.

И что еще удачно сложилось — Вики нынче в редакции нет, она в типографию поехала. Хотя отчего удачно? Как видно, ребята и ждали такого момента. С другой стороны, надо будет им при случае рассказать, что люди давным-давно придумали телефон как раз вот для таких ситуаций.

Впрочем… Тема скользкая, подобные вещи лучше глаза в глаза проговаривать. Я бы и сам не стал телефоном пользоваться, скорее всего.

Но день как-то не задался с самого утра. Сначала не выспался, потом порезался, когда брился, после еще и Азов приперся. Я, как его увидел, сразу понял — не самые лучшие вести с полей он принес.

Так и вышло. После пары дежурных комплиментов насторожившейся Виктории он вывел меня в коридор и деловито поинтересовался:

— Тебе точно надо сегодня в город ехать?

— Не пугай меня, Илья Павлович, — попросил я его. — Чего опять произошло?

— Ничего, — настолько беззаботно ответил он, что мне сразу стало ясно — врет. — Просто погода нынче не ахти. Снег, ветер, все такое… Пришел марток — надевай пару порток. Да и нельзя тебе много воли давать. Ну как опять сбежишь в город, почуяв запах свободы?

— Да сколько можно уже припоминать? — непритворно разозлился я. — Можно подумать, что мне тогда это все в радость было! Хорошо хоть деньги в карманах оказались, а то бы еще и пешком из аэропорта до "Радеона" пришлось топать.

— Ладно-ладно. — Он потрепал меня по плечу. — Шутка. Но в целом — посидел бы ты в здании до того момента, когда Старик вернется. Тут как в сейфе, а там — кто знает.

— Ты знаешь, — уверенно заявил я, — Илья Палыч, не темни.

— Старик звонил сегодня ночью, — вздохнул безопасник. — Велел особо внимательно приглядывать за тобой. Почему, отчего — не знаю, но не просто же так, верно? Впрочем, даже если и просто так, то подобный приказ не надо обдумывать, его надо выполнять со всем усердием и прилежанием.

Вот теперь я в самом деле напрягся, но решение свое насчет визита в редакцию все же не изменил. Надо было развеяться после игровых реалий последних дней, осознать, на каком свете я живу на самом деле. Я не желаю стать таким, как Сайрус или Гедрон Старый, для которых тот мир почти целиком заменил этот. Они меряют свою жизнь не тем, чего достигли здесь, а тем, чего добились там, и это очень, очень нездоровая симптоматика. На самом деле грань, которая отделяет игровой мир от реального, оказалась достаточно тонка, теперь я это отлично осознаю. Многие даже и не замечают, что эта еле различимая черточка пересечена, полагая, что они все еще просто развлекаются, как дети. А на деле эти люди уже отравлены ядом Файролла, он все чаще занимает их мысли, отодвигает в сторону повседневные дела, семьи, детей, родителей… И в какой-то момент настоящий мир становится лишь тягостной повинностью, необходимой занудной рутиной, которую игрок вынужден вытерпеть перед тем, как отправится в тот, другой мир, яркий и непредсказуемый. Причем тот мир, созданный рукотворно, для них становится настоящим, подлинным и желанным. Потому что там они живут, а тут — существуют.

Страшное дело — игры. Страшное. Не сказать — разрушительное. Теперь я это точно знаю.