Фабий Байл. Живодер

Формы демона были отвратительно женственными, за исключением тех звериных черт, которые говорили о ее происхождении. Гексахир наклонился и сгреб девушку за волосы, откинув голову назад. На мгновение он замер. Это лицо…

Не отпуская волос, он повернулся к Диомоне:

— Тащи удерживающий контейнер. Быстро!

Он снова развернулся к существу, разглядывая поразительно знакомые черты, этот слабый отголосок другого лица из другого времени. Гексахир наклонился ближе:

— Я не знаю, что ты такое, но думаю, что скоро выясню.

Глава 21. ЭВАКУАЦИЯ

Оглядев полдюжины гололитических фигур вокруг себя, Фабий печально вздохнул. На зов откликнулось меньше, чем он надеялся, но больше, чем боялся.

— Я не стал бы вас беспокоить, братья, если бы не чрезвычайная срочность… — начал он. Его прервал хриплый смех. Фабий дождался, пока смех утихнет. — Если вы закончили, то время сейчас — это главное.

— Твое время, ты хотел сказать, — перебила одна из фигур.

— Мое, да. И, как следствие, твое тоже, Волюп. — Фабий ткнул пальцем в существо — шумового десантника поколением помладше, не из оригинальных какофонов. — Без меня ваши банды через несколько десятилетий превратятся в ничто.

— Есть и другие апотекарии, — возразила еще одна фигура голосом, больше похожим на грубый механический рык. — Тебе ли не знать, ты ведь говорил, что обучил многих.

Фабий повернулся к говорившему:

— И сколько из них готовы иметь с вами дело, Вилий? Учитывая вашу репутацию, полагаю, что немногие. — Он пренебрежительно отмахнулся. — Кроме того, тем, кого учил я, грозит опасность не меньше, чем мне, а то и больше.

— В каком смысле? — раздался грассирующий голос. Фабий взглянул на яркую фигуру, разодетую в шелка и перья поверх сильно модифицированного, облегающего боевого доспеха. Он узнал пресловутого второго сластолюбца из бандформирования, известного как Царапающие Когти.

— В таком смысле, Глориан, что любой, кто дает убежище моим ученикам, вскоре тоже может оказаться под ударом. Если только мы их не остановим.

— Мне казалось, что ты уже пробовал, Повелитель Клонов, — парировал Глориан. — И тебя чуть не убили.

— Да. — Фабий нахмурился. — Я их недооценил. Второй раз этого не случится.

— Удивительно, как мы вообще выбрали тебя лейтенант-командующим, — прогудел мелодичный голос. От его звучания даже по воксу у Фабия зачесались зубы.

— Не припомню, чтобы спрашивал твое мнение по этому поводу, Карадистрос.

— Лорд Карадистрос, — поправил его шумовой десантник. Еще один опоздавший, который, как и Волюп, был всего лишь бледной тенью изначальных шумовых десантников, хотя и пыжился изо всех сил. Фабий отмахнулся.

— Надо же, как быстро недостойные получают продвижение по службе. Я помню времена, когда ты был скромным строевым офицером. — Фабий огляделся по сторонам: — Я помню всех вас. И помню, как помог каждому из вас занять нынешнее положение, пусть иногда и вопреки вашему желанию. — Он стукнул Пыткой в пол, отчего проекции моргнули: — Я требую свои долги обратно, братья. Нарушьте заключенный уговор — и я сделаю все, чтобы вы за это поплатились, в этой жизни или в следующей.

— Или мы дадим им тебя убить и посмотрим, как демоны рвут твою душу, — предложил Глориан. — Ты веками тыкал нам в лицо своим мастерством скульптора плоти. Заставлял нас пресмыкаться перед тобой, чтобы вымолить у горнего мудреца его дары. Ты ничем не лучше этого пса Эйдолона или щеголя Люция… Думаешь, раз ты был с Фениксийцем с самого начала, то мы должны тебе кланяться?

— Вовсе нет, — отозвался Фабий. — Я думаю, ты должен мне кланяться, потому что я выше тебя. Более того, без меня тебя бы вообще не было. — Его прошибло яростью, внезапной и горячей. — Да без меня сам легион превратился бы в пыль на ветру истории! Я его спас. Я спас вас всех, хотите вы это признавать или нет. Вы у меня в долгу.

— Мы тебе ничего не должны, Повелитель Клонов! — огрызнулся Вилий. — Ты сполна получил за свои услуги. Даже более чем. А теперь ты хочешь, чтобы мы снова стали под твою руку? И ради чего?

— Ради шанса сразиться с врагами Темного Князя, — пророкотал Квин. Пилигрим, прежде молча наблюдавший, вышел вперед. — Вы меня знаете, щенки?

— Нарвон Квин, — произнес Волюп, почти пропев его имя. — Один из героев Визаса. Твой голос среди тех, что эхом звучат в темные минуты, ведя нашу песнь.

— Тогда ты знаешь, что я не умею лгать. В песне нет фальши, только истина. — Квин указал топором на собравшихся главарей банд: — Этого хочет Слаанеш. Сам Фениксиец послал вас сюда. Вот почему вы уже болтаетесь на орбите, канителясь, как несговорчивые дети. Вы явитесь и будете драться, пока песня не велит обратное. Иначе вас навеки заклеймят трусами.

Его слова повисли в воздухе, проекции замерцали и исчезли одна за другой. Квин повернулся к Фабию:

— Кажется, я убедил одного-двоих, — сказал он с некоторым веселым удивлением. Фабий покачал головой: