Extensio

- Угу, - пробурчал гном. – Всякий идиот, прогуливающийся по минному полю, с радостью назовет возможный взрыв непреднамеренным.

- Я не понял, - подал голос гоблин. – Как я вам?

- Ты похож на курицу в доспехах и с кухонными ножами, - оказался безжалостным гном.

- А так? – развернул шлем клювом назад гоблин.

- А так ты ничего не видишь, - предположил гном.

- Да, - согласился гоблин. – Вижу только собственные ноги.

- Кажется, наш выход, - показал Джим на пошедшую со скрежетом вверх решетку. – У меня к вам будет настоятельная просьба. Не лезть вперед. Держитесь у меня за спиной.

- А если против тебя выступят сразу три врага? – недовольно проворчал гном, поднимая топоры. – Ты уверен, что у тебя за спиной их не будет ни одного?

- Меня вот другое интересует, - с трудом поднял меч гоблин. – Как они нас будут отсюда выманивать?

- А вот как! – едва не захлебнулся под хлынувшем из чугунной трубы потоком воды гном. – Как крыс!

Их и в самом деле буквально вынесло водой из их ямы сначала в узкий коридор, затем на какой-то подземный перекресток, но когда вода начала уходить сквозь толстые решетки куда-то в еще более глубокие подземелья, и они поднялись и стали отряхиваться, озираясь и пытаясь проглядеть тьму, которая от коптящих факелов только сгущалась, из боковых коридоров вышли по три огра с каждой стороны. Они были одеты в сверкающие доспехи и держали в руках не дубины, а тяжелые шипастые молоты.

- Кажется, нам туда, - бодро показал одним из топоров в третий проход гном.

- Выбора особого и нет, - согласился Джим.

- Вот будет весело, если мы их там всех порвем, - неуверенно пробормотал гоблин.

- Пошли уже, - проворчал гном.

***

Уже через минуту все трое оказались на огромной и ярко-освещенной арене, которая встретила их прокатившимся по рядам хохотом и скрежетом опускающейся за их спинами решетки. Пожалуй, было над чем посмеяться. И если гном хотя бы был выше пояса Джима, то гоблин ниже и к тому же путался у него под ногами. Вдобавок одна из завязок на его сандалиях распустилась, гоблин наступил на нее и растянулся, не пройдя к центру арены и сотни шагов. Хохот усилился, а глашатай, который произносил какие-то здравицы, вынужден был прервать речь и попросить зрителей вести себя чуть потише, тем более, что представление «только начинается».

- Кажется, мы уже имеем успех, - поднял гоблина за шиворот гном.

- Я старался, - пробормотал гоблин. – Чертовы завязки. Джим, ты не видишь, есть ли Оливия на трибунах? Я не могу ничего рассмотреть. Эти чертовы прожекторы слепят мне после нашей ямы глаза.

Джим тоже не мог никого рассмотреть. И мешали ему не только бьющие в глаза прожекторы. Он примерно представлял себе, как устроен Колизей, но это здание во-первых, казалось абсолютно новым, а во-вторых, сама овальная арена была опущена против той, древней, не меньше, чем на пару десятков футов. Для того чтобы из нее выбраться, надо было быть или человеком-пауком или еще каким-нибудь голливудским умельцем. Интересно, что такое придумала Миа с Себастьяном? И как его друзья могли здесь оказаться? В любом случае, вот уже и середина. Джим остановился точно напротив почетной трибуны, которая была устроена чуть ниже прочих и имела дополнительное ограждение сверху.

- Оливии нет, - потерянно пробормотал гоблин.

- А теперь я хочу представить вам знаменитого предпринимателя, филантропа, изобретателя, можно сказать – технического гения и нашего неизменного спонсора – Амона Гета! – разнеслось над ареной.

Колизей разразился аплодисментами. Джим оглянулся и только тут заметил огромный экран, который был расположен как раз над ходом, из которого они появились. На нем крупным планом транслировалось изображение аккуратного, чуть полноватого холеного господина в сером костюме. Он смущенно улыбался и раскланивался с окружающими, среди который Джим заметил Дейва Йорка. Рядом с ним, кажется, сверкал благородными сединами не кто иной, как Епифаний и какая-то женщина. С ума сойти! Это была Джулия Коттон в сопровождении того самого... Варгоши! А вот Оливии на трибуне и в самом деле не было. Но сам Амон Гет на какое-то мгновение показался Джиму знакомым. Что-то было узнаваемое в его улыбке, взгляде или в этом жесте – в прижатой к груди руки. Впрочем, это ощущение промелькнуло тенью и тут же рассеялось.

- А теперь я хочу представить вам звезд сегодняшней программы! – продолжил ведущий, который, вероятно был известной персоной, публика во всяком случае каждое его слово встречало с придыханием.

- Туда смотри! – принялся толкать гнома гоблин. – На экран! Вот она, минута славы!

Пожалуй, на большом экране они выглядели еще смешнее. Джим в силу собственной долговязости мог сойти за Дон Кихота, Малин – за Санчо Пансо, а Элфрику оставалась роль карликового и вставшего на задние ноги Росинанта или осла. Купаясь в лучах славы, гоблин стянул с головы шлем, что вызвало еще один взрыв хохота, и подмигнул своему долговязому напарнику. Джим вздохнул и решил про Росинанта или осла не шутить.

- Чтоб я сдох, - пробормотал гном. – Никогда не думал, что я так ужасно выгляжу.