Еврейский миф в славянской культуре

С чем идентифицируется у славян запах еврея? Чаще всего говорят просто о «запахе» («запах их, такой чужой, трудно объяснить…» – пол., Hryciuk, Moroz 1993a: 90), но если этот запах с чем-либо сравнивается, обычно упоминают животных («як у скотыны запах есть» – Полесье, «евреи воняли козлом» – поляки в Литве, Hryciuk, Moroz 1993a: 90; ср.: Трахтенберг 1998: 45, 215) или падаль («какая-то курица сдохла или что» – поляки в Литве, Hryciuk, Moroz 1993a: 90). «Еврейский» запах может ассоциироваться также с запахом лука и чеснока: От него цыбулькой, чесноком пахнет (он из жидов) (рус., Даль ПРН: 348); Żyd zaйsiudy czasnykóm smierdzić (бел., Federowski 1935: 372); аналогичные польские поговорки см.: Cała 1992: 25; Cała 1995:30, 34; Czaja 1906: 44; NKPP 3: 988. По замечанию А. Хертца, «чесночный» запах евреев есть не что иное, как одна из мифологем, традиционно связываемых в массовом сознании с образом еврея (Hertz 1988: 243). По мнению исследователя апокрифической литературы Я. Янува, мотив «чесночного» запаха, якобы исходящего от евреев, имеет книжно-апокрифическое происхождение (подробнее см.: Janów 1931: 23–24; Zowczak 2000: 177). Об идентификации запахов, присущих другим народам, см. подробнее в СД 2: 269.

Поверья о «еврейском» запахе парадоксальным образом сочетаются с представлениями о том, что в домах у евреев было гораздо чище, чем в хатах местных жителей: «Бувало у еврэев и чысто вроде, а вот у их запах був други» (Бельск Кобринского р-на Брестской обл., ПА 1986, зап. Н.П. Антропов); «А ў ных такие булы шкафчики такие, и закрывали посуду и вообще и таку [пасхальную] посуду. Ў йих так не було, шоб всё валялось. Такие булы закрытые шкафы и пид стеклом, и там посуда ў ных. Дуже чистота була. Хотя таки во комнаты таки малэньки булы, алэ любили чисто» (А.А. Скибинская, 1915 г.р., Сатанов Городокского р-на Хмельницкой обл., 2001, зап. О.В. Белова, А.В. Соколова, В.Я. Петрухин). Один из корреспондентов Русского географического общества в материалах 1854 г. из Ровенского уезда отмечал несоответствие внешнего вида еврейского жилища и его интерьера: «У евреев дома высокие, светлые, с большими окнами, «но внутри полны сметья, вони и нерадения»» (Зеленин 1914: 274). В этом свидетельстве также просматривается стереотипное восприятие «чужого» жилища: за «высоким» и «светлым» фасадом таится нечистота.

Аналогичные представления о чистоте, сопровождаемой тем не менее специфическим запахом, бытуют в селах Спиша применительно к цыганам: W chałipach zaczej czysto, ale jest zapach taki… ale my tu poznamy, że to Cygan». Причиной «цыганского» запаха информанты-славяне считали то, что цыгане ели конину (Nowicka 1995: 363).

Отметим также болгарское поверье, согласно которому еврейки и турчанки не могут делать солений, потому что приготовленные ими продукты будут смердеть (Белова 2005: 61).

4.1.5. «Нечистые» чужаки

Как уже говорилось выше, понятия о гигиене отнюдь не определяют народное представление о паре признаков «чистый – нечистый» применительно к иноверцам или чужеземцам. Это связано как со специфическим семантическим полем самого понятия «чистота» в народной культуре («нечистое» – не только грязное, неопрятное, загаженное, но и безнравственное, непристойное, порочное; «чистое» как новое, первое, целое, свое, сакральное), так и с кругом стереотипов, однозначно характеризующих «чужих» как «нечистых» – как в конфессиональном аспекте, и тогда «нечистота» связывается с понятием греха (о «нечистоте» чужой веры см. 2.5), так и в области бытовых наблюдений.

По представлениям поляков, «грязными» являются шведы, татары и евреи – при этом данное представление фиксируется как в мифологических рассказах о воинственных противниках, так и в бытовых нарративах об этнических соседях (Stomma 1986: 43). В болгарском песенном фольклоре частотным постоянным эпитетом для определения «чужих», в частности евреев, является определение мръсни ‘грязные’, ‘мерзкие’ (Дабева 1939: 83).

Стереотип «нечистого» чужеземца (этнического соседа) бытует и в современном массовом сознании, что убедительно показал А. Дандес на примере американского фольклора («этнические» анекдоты о поляках, евреях, итальянцах, акцентирующие среди прочих и такой признак, как нечистоплотность) (см.: Дандес 2004а).

В области быта зачастую весь уклад жизни этнических соседей видится как беспорядочный, «грязный», «нечистый» – это касается и пищи, и обихода (напр., пол. żydowska czystość ‘грязь, беспорядок’). Ср. подробно изученные модели номинации этнических соседей, основанные на пищевом коде, – прозвища типа лягушатники, жабояды, ершееды, сажееды, векшее-ды, щепоеды и т. п. (Даль ПРН: 327–346; Stomma 1986: 44–45, Воронцова 2002, Зеленин 1994, Зеленин 1994а и др.).