Этот разрушительный элемент

Квадрокоптер взлетает над озером, раздувая лопастями волны, а затем пролетает над горами. Хижина исчезает вдали, скрываясь в лоскутном пейзаже из скал и сосен. Анна расхаживает по грузовому отсеку, словно зверь в клетке, а Коул сидит, прислонившись к обшивке «Комокса». На его лице отражается сосредоточенность. Не думаю, что он переживает из-за возвращения в «Картакс», скорее он беспокоится за Леобена. Как и я. От воспоминания о том, как он лежит на операционном кресле, у меня внутри все сжимается. Знаю, на самом деле, он мне не брат – и у меня нет никакого права заботиться о нем, если не считать тех недель, что мы провели вместе, – но я все равно воспринимаю его как члена семьи. И эти эмоции настолько сильны и искренни, что трудно даже представить, что его больше нет. Я потеряла всех, даже Агнес. И не хочу терять Леобена.

Всего за несколько минут мы добираемся до «Хоумстейка» и пустоши диаметром в полтора километра, покрытой толстым слоем пепла. Это защитный периметр, который все еще охраняется вооруженными роботами, напоминающими пауков. Однако вход в верхнюю часть бункера выглядит по-другому. Насколько я помню, раньше на поверхности возвышалась лишь смотровая башня и пара хорошо охраняемых ворот, ведущих к подземной стоянке. Но теперь в земле вырезано гигантское прямоугольное отверстие, в котором виднеются взрывозащитные ставни, какие стояли в Энтропии. Массивные квадратные створки слегка наклонены, выглядывая из-под земли, и их окружает небольшая гора из грязи и пепла. Скорее всего, этот выход построили уже давно, но держали закрытым, пока «Картакс» не решится открыть бункеры. «Комокс» кренится и направляется к темному зияющему отверстию, погружаясь под землю.

Через несколько мгновений мы оказываемся в огромном бетонном коридоре, стены которого усеяны ослепительными прожекторами и пересекаются металлическими перилами. Он не круглый, как атриум в Энтропии, а скорее выполнен в форме клина, только его стены расходятся снизу и сужаются к выходу, это становится заметно, когда мы пролетаем мимо посадочных и грузовых площадок. Трудно представить, насколько велик бункер, ведь это только малая его часть, где расположены военные казармы и научные лаборатории. На каждый этаж, мимо которого мы проносимся, приходится как минимум с десяток уровней глубоко под землей, на которых живут десятки тысяч мирных жителей. Похоже, в «Хоумстейке» уже не боятся заражения и готовятся к открытию, хотя, уверена, мирные жители все так же надежно защищены.

Мы сворачиваем на тускло освещенную вертолетную площадку, заставленную ящиками, на которых выбиты названия полимеров и керамических порошков. Именно их используют для 3D-печати. «Комокс» слегка дергается и приземляется, а солдаты тут же направляют на нас оружие.

– Можете убрать свои винтовки, – закатывая глаза, говорит Анна. – Мы даже не вооружены, идиоты.

– Нас предупредили, что вы отлично обучены, – возражает солдат, который говорил с нами у хижины. – Нужно подготовить вас к транспортировке. Следуйте за нами, пожалуйста.

Один из них берется за каталку Зианы и выкатывает ее по трапу из «Комокса». Коул встает на ноги.

– Что значит «подготовить»? – спрашивает он. – Куда вы ее везете?

– Скоро увидите, сэр, – отвечает солдат и жестом приглашает нас выйти из квадрокоптера. – Мы не хотим усложнять ситуацию. Мы с вами на одной стороне, но приказ есть приказ. Никто не пострадает, если вы будете сотрудничать.

Анна с мрачным видом спускается по трапу и следует за солдатами по коридору к большому грузовому отсеку. В нем стоят несколько ящиков, а в воздухе витает запах горелого пластика. Человек, толкающий каталку Зианы, распахивает двери и завозит ее в темную комнату.

Я следую за Коулом и Анной. Комната слегка расплывается, а перед глазами появляются темные круги, пока «Истина» обновляет данные. Как только Коул переступает порог, кто-то закрывает двери и включает свет. Анна резко останавливается и поднимает голову к потолку, а я замираю, когда мне наконец удается разглядеть обстановку.

Кажется, будто в помещении стеклянные стены, но это не так. Это впечатление создается из-за множества резервуаров, похожих на тот, в котором мы нашли Зиану. Они тянутся вдоль стен, установленные друг на друга до самого потолка. У каждого есть ручка, чтобы можно было вытащить того, кто находится внутри, как у ящиков в морге. От одного этого вида у меня подкашиваются ноги. Здесь, наверное, их тысячи, и все они заполнены плавающими телами, с подключенными к ним кабелями. В голубой мерцающей жидкости то тут, то там виднеется зеленая кожа и разноцветные волосы. А значит, это генхакеры. Люди, которых «Картакс» забрал и затащил в свои бункеры во время проведения протокола «Всемирного потопа». Вот только эти резервуары предназначены не для того, чтобы помочь им выздороветь или залечить раны. Это тюрьма.

– Что за чертовщина? – в ужасе шепчет Анна. – Кто велел вам запереть этих людей?