Это было в горах

закончены, Димка взял под уздцы Сокола и двинулся по знакомой тропе к верховьям реки Белой. Рядом с ним Шагала Лидия Петровна, за ней шли три нагруженные вьюками лошади. Пятую — строптивую Серуху вел в поводу Леонтьич. Замыкали караван Светлана и Борис. Подросток угрюмо смотрел под ноги и молчал. Как сказать Лидии Петровне о своем решении вернуться в город после того, как она прочитала им письмо мужа? «Небольшой, но боевой отряд», — вертелись в голове запомнившиеся слова.

А боевой отряд шел вперед, ближе к месторождению.

СТАРИК БАСАРГИН

Разведчики ушли, и поляна, на которой был разбит их лагерь, зажила своей обычной лесной жизнью. Снова завели бесконечный спор кедровки, из чащобы выпорхнула и защебетала веселая стайка красногрудых клестов… С одинокого дерева стремглав спустилась белка и, подняв распушенный хвост, понеслась к лесу.

Стрекотали кузнечики, жужжали тяжелые шмели. По траве бесшумно скользила тень летящего беркута. Гро-мадная птица сделала над поляной полукруг, и тень, пробежав по дальним зарослям кипрея, пропала за темными стволами полуобгоревших сосен.

…Но не успел отряд поисковиков пройти и полкилометра, как занятые своим делом кедровки беспокойно заверещали, а белка метнулась на самую вершину кедра…

На поляну, неслышно ступая по траве, вышел старик в засаленной козлиной шубе и в темном платке, стянутом на затылке в узел. Осмотревшись по сторонам, пришелец направился прямо к кедру, на котором полчаса тому назад Димка и Леонтьич устроили лабаз. Глаза старика хищно разгорелись, сутулая спина выпрямилась.

Прислонив к стволу ружье и сбросив с себя шубу, охотник полез на дерево. Руки держали его плохо, и он несколько раз срывался, но затем снова карабкался по корявому стволу.

Наконец, кряхтя и поругиваясь, старик добрался до вьючных сум и начал их ощупывать. Затем набил свой мешок и котомку хлебом, сухарями, крупой, консервами, картофелем. Прихватил несколько коробков спичек, махорку.

Сбросив мешок на землю, старик продолжал рыться в багаже, пока не отыскал порох и дробь.

На обед пришелец устроился тут же, под кедром. Вскрыл огромным ножом консервную банку и с жадностью набросился на ее содержимое. Вытаскивая пальцами оранжевые куски рыбы, он проглатывал их почти не жуя, изредка подбрасывая в рот хлебные крошки.

Утолив голод, старик уснул.

Проснулся он уже под вечер. Дул резкий северный ветер, по небу неслись размашистые дымчатые облака.

«Пожалуй, будет дождик», — подумал охотник и поморщился. Старые кости ныли. Тайга шумела недобро.

Старик подошёл к муравьиной куче и посмотрел — закрыты или нет ходы муравейника. Если закрыты, тогда наверняка быть дождю. Но муравьи, как, и старый таежник, были, видимо, в нерешительности: ходы оказались наполовину открытыми. Старик сердито плюнул и пошел в кусты отыскивать коня.

С трудом взобравшись на длинногривую мышастую лошадку, охотник легонько ткнул ее пяткой, даже не взглянув на тропинку.

К ночи старик оказался у маленького шалаша, прислоненного к гигантскому кедру. Расседлал коня, развел костер и закурил.

Под кедром было тихо. Костер весело потрескивал. Не выпуская трубки изо рта, охотник подбрасывал з огонь сухие сучья и о чем-то думал, время от времени поглядывая на небо.

А по небу по-прежнему стремительно проносились темные рваные облака, и по-прежнему нельзя было сказать — будет дождь или не будет. Иногда он как будто бы даже начинался. В горячую золу с размаху падали крупные тяжелые капли, зола шипела… А затем налетал ветер, и небо прояснялось.

Старик выругался и, кряхтя, полез в свой шалашик.

Но и рассвет не принес ничего нового. Тот же резкий северный ветер, те же надоевшие облака… Старик снова съездил на поляну, снова набил свою kotomkv:«3апас надо сделать, пока время есть и хозяева еще не вернулись». Только на этот раз он заметно торопился и убрался с поляны еще до восхода солнца.

Весь день старик пролежал в шалаше, вылезая лишь для того, чтобы взглянуть, не прояснилось ли небо. А вечером, как и накануне, долго сидел у костра, попыхивая трубкой.

Занятый своими думами, он даже не заметил, как перед костром выросла чья-то невысокая, худенькая фигурка. От неожиданности вздрогнул и сейчас же вскочил на ноги. Хотел было метнуться к ружью, но, взглянув на путника, успокоился: перед ним стоял мальчик.

Это был Димка. Он только что закончил шлихование, когда заметил между стволами зарево костра. Сначала разведчик испугался, но скоро любопытство одержало верх, и вот он стоит у шалаша, внимательно разглядывая незнакомца.

Узкое, сморщенное лицо. На острых скулах коробится серая стариковская кожа… На плечах — длинная, вся в заплатах, шуба без воротника, такая же, как у Леонтьича, а на голове грязный, по-женски подвязанный сзади платок. Из-под шубы виднелась до блеска засаленная ситцевая рубаха, из дырявых сапог торчали пучки травы.

«Охотник, наверное, — догадался Димка. — Козлов промышляет. Вот и ружье».

— Здравствуйте, дедушка, — поздоровался подросток.

— Откуда твоя? — вопросом ответил незнакомец.