Читаем Этаж шутов полностью

Только после обильной трапезы, отведав остатков от вчерашнего праздничного стола, им удалось уединиться в комнате Пузыря, клетушке с голыми стенами, железной кроватью, двумя плетеными стульями и столом, заваленным старыми календарями, из которых шут пополнял багаж веселых историй и присказок. Пузырь молча лежал на кровати в одежде со сцепленными на затылке руками, задумчиво устремив взгляд в потолок.

– Не знаю, что и сказать, – наконец медленно начал он, – к худу или к добру твоя шутка с Бироном? Никому не дано угадать, что взбредет в голову нашей царице! Разумеется, Ее Величество понимает, что ее любимец легко отделался: ей хотелось только его припугнуть. Но остановится ли она на этом? Она была бы не женщиной, если бы удовольствовалась такой малостью.

– Если я и должен отныне кого-то бояться, так это Бирона, а не царицы. Бирон мне никогда не простит, что я осмелился его высмеять.

– Бирон и царица – это одно целое, – сказал знаток человеческих душ. – Их связали две крайности: всплески желаний и тайная неприязнь. Сложное и одновременно нелепое чувство, впрочем, как все чувства людей. Привычка и ненависть – такое часто случается у престарелых супругов. Ненавидя друг друга, они продолжают жить вместе.

– В любом случае я хотел бы держаться подальше от этого дела, оно меня не касается. Пусть разбираются между собой!

– Правильно! Постарайся быть незаметным. Не попадайся на глаза ни тому ни другому! Однако будь настороже. Дворцовые бури всегда доходят до нас. А теперь оставь меня. Я хочу отдохнуть после обеда. Советую тебе тоже немного вздремнуть, чтобы привести свои мысли в порядок.

– Мои мысли в порядке, – ответил Вася, разочарованный разговором. Он ожидал большего.

Смутное чувство беспричинной тревоги томило Васю до вечера. Незадолго до обеда его навестил отец. Вася был рад его видеть, однако ничего не сказал ни о своем успехе, ни о тех похвалах, которыми его удостоила государыня. Пастухов первым заговорил о сердечных делах фаворита. Завсегдатай петербургских гостиных, он уже слышал о несчастье Сенявских, чья дочь после любовных атак Бирона оказалась замаранной. Поговаривали даже, что Бирон шалил с Натальей не только в приемной царицы, но и в деревне, куда ее заманил и где в доме, подаренном государыней, «обольстил и лишил невинности». Об этой пикантной подробности и рассказывал шепотом Пастухов, в то время как остальные шуты, устроившись за столом, пили чай с медом и грызли сладости.

– Обольстил и лишил невинности! Ты слышишь, Вася, лишил невинности! – похотливо смакуя каждое слово, твердил Иван Павлович. – Теперь ее не возьмет ни один порядочный человек! Родители в горе! Кажется, они просили Ее Величество за свою дочь. Государыня же, сама доброта, будто пообещала глупышку простить и, если та принародно покается, вновь взять во дворец, но, конечно, не фрейлиной, а придворной дамой: все знают, что она обесчещена. Так благородно простить может только наша царица.

– Вот оно, доказательство великодушия государыни!

– Истинно так, сын! В городе тоже все хвалят Ее Величество за снисходительность при решении этого мерзкого дела. Милосердие государыни безгранично: дабы Наталья могла окончательно искупить свой грех перед Господом, она положила выдать несчастную замуж за человека, которого сама для нее подберет.

– Очень мудро с ее стороны! – пробормотал Вася.

Посудачив еще какое-то время об амурных делах во дворце, отец и сын перешли на политику, заговорили о том, что в последнее время волновало расстроенные умы. Повсюду и много говорили о Елизавете Петровне, единственной дочери Петра Первого, о ее тайных замыслах подобраться к трону, устранив Анну Леопольдовну, племянницу ныне здравствующей императрицы. Ее Величество, не имея собственных детей, удочерила эту совсем юную девушку и теперь рассчитывала выдать замуж за прусского принца Антона-Ульриха Брауншвейг-Бевернского, с тем чтобы поскорей получить от состряпанного ею союза законного наследника. С возрастом мысль о наследнике нейдет из головы государыни. Из всей этой мешанины Вася понял только одно: Ее Величество – прирожденная сваха, и соединять людей в пары по собственной прихоти ей такое же удовольствие, как пристрастие некоторых знатных дам время от времени совать нос на кухню.

– Ее Величество так торопится выдать замуж племянницу, что совсем забыла подыскивать жениха для бедной Натальи Сенявской.

– Женщине, Вася, свойственно делать сразу несколько дел, – наставительно сказал Пастухов.

Вася был потрясен разговором с отцом. Сразу после его ухода он отправился на поиски Пузыря, чтобы рассказать ему о последних распоряжениях царицы касательно судьбы Иоганна Бирона и Натальи Сенявской. Но Пузырь уже знал о всех переменах в деле этой, как ее окрестили, бесовской троицы.

– Иного и быть не могло! – резко сказал он. – Царица не успокоится, пока не выставит ответного счета всем устроителям заварухи.

– А ты не боишься, что царице покажется мало ее окружения и она впутает в это грязное дело шутов?

Перейти на страницу:

Все книги серии Русские биографическо-исторические романы

Алеша
Алеша

1924 год. Советская Россия в трауре – умер вождь пролетариата. Но для русских белоэмигрантов, бежавших от большевиков и красного террора во Францию, смерть Ленина становится радостным событием: теперь у разоренных революцией богатых фабрикантов и владельцев заводов забрезжила надежда вернуть себе потерянные богатства и покинуть страну, в которой они вынуждены терпеть нужду и еле-еле сводят концы с концами. Их радость омрачает одно: западные державы одна за другой начинают признавать СССР, и если этому примеру последует Франция, то события будут развиваться не так, как хотелось бы бывшим гражданам Российской империи. Русская эмиграция замерла в тревожном ожидании…Политические события, происходящие в мире, волей-неволей вторгаются в жизнь молодого лицеиста Алеши, которому вопросы, интересующие его родителей, кажутся глупыми и надуманными. Ведь его самого волнуют совсем другие проблемы…Судьба главного героя романа во многом перекликается с судьбой автора, семья которого также была вынуждена покинуть Россию после революции и эмигрировать во Францию. Поэтому вполне возможно, что помимо удовольствия от чтения этого удивительно трогательного и волнующего произведения Анри Труайя вас ждут любопытные и малоизвестные факты из биографии знаменитого писателя.

Анри Труайя , Семён Алексеевич Федосеев

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Советская классическая проза / Документальное
Этаж шутов
Этаж шутов

Вашему вниманию предлагается очередной роман знаменитого французского писателя Анри Труайя, произведения которого любят и читают во всем мире.Этаж шутов – чердачный этаж Зимнего дворца, отведенный шутам. В центре романа – маленькая фигурка карлика Васи, сына богатых родителей, определенного волей отца в придворные шуты к императрице. Деревенское детство, нелегкая служба шута, женитьба на одной из самых красивых фрейлин Анны Иоанновны, короткое семейное счастье, рождение сына, развод и вновь – шутовство, но уже при Елизавете Петровне. Умный, талантливый, добрый, но бесконечно наивный, Вася помимо воли оказывается в центре дворцовых интриг, становится «разменной монетой» при сведении счетов сначала между Анной Иоанновной и Бироном, а позднее – между Елизаветой Петровной и уже покойной Анной Иоанновной.Роман написан с широким использованием исторических документов.

Анри Труайя

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное
Марья Карповна
Марья Карповна

Действие романа разворачивается в России летом 1856 года в обширном имении, принадлежащем Марье Карповне – вдова сорока девяти лет. По приезде в Горбатово ее сына Алексея, между ним и матерью начинается глухая война: он защищает свою независимость, она – свою непререкаемую власть. Подобно пауку, Марья Карповна затягивает в паутину, которую плетет неустанно, все новые и новые жертвы, испытывая поистине дьявольское желание заманить ближних в ловушку, обездвижить, лишить воли, да что там воли – крови и души! И она не стесняется в средствах для достижения своей цели…Раскаты этой семейной битвы сотрясают все поместье. Читатель же, втянутый в захватывающую историю и следующий за героями в многочисленных перипетиях их существования, помимо воли подпадает под магнетическое воздействие хозяйки Горбатово. А заодно знакомится с пьянящей красотой русской деревни, патриархальными обычаями, тайными знаниями и народными суевериями, которые чаруют всех, кому, к несчастью – или к счастью? – случилось оказаться в тени незаурядной женщины по имени Марья Карповна.Роман написан в лучших традициях русской литературы и станет прекрасным подарком не только для поклонников Анри Труайя, но и для всех ценителей классической русской прозы.

Анри Труайя

Проза / Историческая проза
Сын сатрапа
Сын сатрапа

1920 год. Масштабные социальные потрясения будоражат Европу в начале XX века. Толпы эмигрантов устремились в поисках спасении на Запад из охваченной пламенем революционной России. Привыкшие к роскоши и беспечной жизни, теперь они еле-еле сводят концы с концами. Долги, нужда, а порой и полная безнадежность становятся постоянными спутниками многих беженцев, нашедших приют вдалеке от родины. В бедности и лишениях влачит полунищенское существование и семья Тарасовых: глава семейства приносит в дом жалкие гроши, мать занимается починкой белья, старший брат главного героя книги Шура – студент, сестра Ольга – танцовщица.На фоне драматических событий столетия разворачивается судьба Льва Тарасова. Он, самый младший в семье, не мог даже предположить, что литературный проект, придуманный им с другом для развлечения, изменит всю его дальнейшую жизнь…Читая эту книгу, вы станете свидетелями превращения обычного подростка во всемирно известного писателя, классика французской литературы.Анри Труайя, глядя на нас со страниц, трогательных и веселых одновременно, повествует о секретах своего навсегда ушедшего детства.

Анри Труайя

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии