Если я полюблю…

Им не нужны были слова. То, что было между ними раньше, и то, что должно было последовать сейчас, повисло, сосредоточившись в этом едином мгновении, им больше ничего не хотелось, кроме этого мига, наполненного счастьем.

Он поцеловал ее.

– Я обманывал тебя. Ты – само совершенство.

Она лежала перед ним, вся открытая и доступная для его ласк.

Вдруг Сара замерла. Джек, заметив ее страх, продолжая ласкать ее, прошептал:

– Не бойся. Я буду нежен и осторожен.

– Я не очень боюсь. Мама меня предупреждала перед помолвкой. Но все-таки боязно, это у меня в первый раз.

– У меня тоже, – признался он.

– Неужели? – недоверчиво спросила она. – Нет, в это нельзя поверить.

– Почему нельзя? Я ведь был в плавании почти девять лет, а на корабле нет женщин.

– Но ведь моряки сходят иногда на берег, когда их суда пристают в порт. А в портах есть женщины, причем немало, готовые продать свои ласки.

– Ни одна из них не обладала таким светом, таким сиянием.

– О! – благодарно застонала она. Ей показалось, что свет, о котором он так прекрасно говорил, вдруг вспыхнул внутри ее, освещая все вокруг. – Итак, – сказала Сара, подвигаясь к нему, – как мы узнаем, что нам надо делать теперь?

– Смотря чего желает моя госпожа… – ответил он, целуя ее грудь. Она застонала еще громче и выгнулась под ним, словно приглашая взять ее как можно скорее.

– Именно этого.

– Ну что ж, придется довести дело до конца.

Сара рассмеялась.

Он вошел в нее, и они слились вместе в едином порыве.

Они обрели друг друга, хотя шли к этому долгим и извилистым путем. И вот это случилось. Джек знал, что ему больше ничего не нужно для счастья.

Он и она. И никого больше. Прямо здесь и сейчас. Полнота счастья казалась необыкновенной, поразительной, всеобъемлющей.

Глава 24

На следующий день, сидя в карете, направлявшейся в Уайтхолл, Джек думал, что есть место получше, чем то, которое он сейчас занимал. И этим местом была кровать в спальне Сары. Сейчас она сидела рядом с ним на расстоянии фута.

– Почему ты села далеко от меня? – улыбнулся Джек.

– Потому что сейчас мы на людях, – тихо ответила она. – Мне совсем не хочется, чтобы все вокруг догадались о том, что было между нами прошлой ночью.

Улыбка Джека стала еще шире и простодушнее.

– Неужели ты думаешь, что об этом так быстро узнают?

Сара ответила ему еще тише:

– Достаточно было посмотреть на тебя сегодня за завтраком. А Бриджет спросила, хорошо ли я себя чувствую.

– Странно, а я глядел на тебя и не мог наглядеться, – пошутил Джек. – Но сейчас мы в карете.

– Перестань глупо усмехаться, когда смотришь на меня, – отозвалась Сара, не осознавая, что смотрит на него, пожалуй, даже с более глупым видом, чем он на нее.

– Извини. Не буду. Но я так счастлив.

Прошлой ночью, на рассвете, ему совсем не хотелось уходить от нее, но она настояла. Прежде чем расстаться, между поцелуями и последними ласками они договорились, что пока ни о чем не скажут родителям Сары, – кто знает, как отреагировали бы они на столь неожиданную новость, ведь их дочь потеряла невинность. Джек тихо выскользнул из спальни Сары до того, как встала прислуга. Но, оказавшись в своей комнате, он был не в силах уснуть, все время думая о следующем свидании с Сарой.

«Какая хорошая мысль пришла к сэру Маркусу, когда он решил пригласить в Уайтхолл меня вместе с Сарой», – думал Джек, поглаживая ее колено.

«Черт бы побрал кучера за то, что он так хорошо выполняет свою работу», – была его другая мысль, когда карета, дернувшись, остановилась перед зданием военного министерства.