Если бы…

– Во нализался, дурачина!– посмеивался Генка, укладывая Кукушонка в кровать и заботливо укрывая его одеялом. Все улеглись по своим кроватям и моментально уснули. Сергей проснулся от того, что хлопнула входная дверь. Наверное, кто-то из ребят вышел облегчиться, подумал он. Захотелось пить, и Сергей стал спускаться вниз со второго яруса. На его место внизу они вчера уложили Спящего Кукушонка. Нижняя постель была пуста. Значит это Кукушонок вышел на улицу. Попив воды, Сергей уже хотел лезть обратно, но тут заметил, стоявшую на столе бутылку, принесенную Пашей. Она была почти пустая. Сергей посмотрел в окно. Ночью опять началась метель. Почувствовав неясное беспокойство, Сергей надел куртку, натянул унты и вышел на улицу. Дошел до маленького домика с покатой крышей.

– Кукушонок.– Окликнул Сергей. Никакого ответа.– Леха!

Сергей потянул за ручку. Дверь туалета распахнулась. Внутри никого не было.

– Кукушонок!– крикнул Сергей. Но, даже если, тот и был где то рядом, то, навряд-ли, услышал бы крик, ветер заглушал звук голоса на расстоянии уже нескольких метров.

– Вставайте,– сказал Сергей, включая в вагончике свет.– Кукушонок пропал. На улице метель. Надо идти искать.

Все начали быстро одеваться. В метель можно заблудиться в нескольких десятках метров от лагеря и замерзнуть насмерть. Нужно было как можно быстрее найти мальчишку.

– Идиот! Еще и водку выжрал!– со злость сказал Паша.– Надо быть таким дураком. Ведь замерзнет же, уснет где-нибудь. И не найдешь.

– Заткнись!– сказал Генка.– Не каркай.

Взяли фонари, пошли искать. Разбудили тех, кто спал в других вагончиках. Два часа обыскивали лагерь вдоль и поперек. Эрчим надел лыжи и поехал искать вокруг. Далеко уйти от лагеря Кукушонок не мог, но, если даже отошел метров на 50-70, найти его, в такую погоду, было очень мало шансов. Все чувствовали себя подавленно. С каждой минутой шансы на успешные поиски уменьшались. К концу третьего часа поисков, когда уже пропала почти всякая надежда найти мальчишку живым, Сергей решил еще раз осмотреть ангар, просто так, там уже искали до этого, просто, что бы что-то делать, что бы, не прекращать поиски, не сдаваться. Сергей обошел ангар, освещая каждый уголок фонарем. И, уже от безысходности, поднялся на ступеньку одного из вездеходов и, распахнув дверцу, посветил внутрь. На полу, привалившись к сидению, сидела скрюченная фигурка. Сергей запрыгнул внутрь и потряс спящего за плечи. Кукушонок что то промычал. «Живой!»– с облегчением подумал Сергей. Взвалив Кукушонка на плечи, он начал выбираться из машины. На полпути от ангара к лагерю его заметили. Подбежали, подхватили Кукушонка. Кто-то побежал искать остальных, что бы сообщить, что поиски закончились благополучно.

– Серег, ты шапку-то, где потерял? Уши, небось, отморозил.– Крикнул Игорь Ильин, пытаясь перекрыть шум ветра.

– Я не заметил,– просипел Сергей севшим голосом.

– Пошли скорее, тебя растереть надо.

Кукушонка раздели и растерли водкой. Сергея Николаич тоже велел растереть. Эрчим намазал Сергею уши, начинавшие отходить от мороза и болеть, какой-то целебной мазью из трав.

– Одно ухо, Сергей, ты себе сильно отморозил. Отвалится, не отвалится, но след останется на всю жизнь.– Сообщил якут.

– Ну, все, потребую у Кукушонка одно здоровое ухо, это же из-за него я красоты лишился.– Сказал Сергей.

– Я могу у него пойти прямо сейчас, пока он спит, оба отрезать. Что бы одинаковые были.– Сказал Паша, который ужасно переживал пока шли поиски, а сейчас уже начал успокаиваться, и, на смену тревоге, пришла злость на глупого мальчишку, едва не погубившего себя по собственной глупости.

– Повезло Кукушонку, что Серега чего другое не отморозил,– заржал Генка.

Николаич поставил на стол еще две бутылки. Для согрева.

– Надеюсь, никто в вездеход ночевать больше не отправится?– строго спросил он. Руки у Николаича едва заметно дрожали, он боялся, что живым Кукшонка они уже не увидят.

На следующий день Николаич велел Кукушонку зайти к нему для воспитательной беседы. Ребята подшучивали, отпускали шуточки по поводу умело скрываемого пристрастия к спиртному, но зла никто не держал. Все радовались, что обошлось без непоправимой беды. В молодости, все чудили, каждый мог вспомнить какую-нибудь историю про себя. Слава богу, все хорошо закончилось и ладно.

Тихий, чувствующий себя ужасно виноватым, Кукушонок, тенью слонялся все утро по лагерю, а после распоряжения начальства, понуро поплелся к вагончику Николаича. Генка не выдержал и пошел посмотреть в окошко, как будет проходить воспитательный процесс. Подкравшись к домику он аккуратно заглянул в окно, но, к его разочарованию, шторка с обратной стороны была плотно задернута. Остальным тоже стало любопытно. В конце концов, вся бригада собралась у вагончика Николаича. Увидеть ничего было нельзя, зато звуковое сопровождение было самое, что ни наесть интересное. К утру снегопад прекратился, ветер утих, и погода стояла, хоть и морозная, но солнечная и тихая. Вся бригада, посмеиваясь, вслушивалась в доносившиеся из вагончика выкрики Кукушонка:

– Ой, ай! Я больше не буду!