«Если», 2009 № 08

— Реально, да. Но пики циклов «Грешника-2» существенно выше. Придется вводить новую процентовку. Откалибруем за милую душу…

— Насколько выше?

— Раза в два. Что у вас с утра? Гордыня? Вот и прикиньте уровень.

Я прикинул. И содрогнулся.

— А если снова? Если опять циклы полетят к чертям?

— Разработаем «Грешник-3». Понадобится — и четвертый сделаем, и пятый. С такими пиками, что закачаешься. Наука, молодой человек, может все. Исследуешь, внедряешь, смотришь — все. Меняй белый халат на белые тапочки.

Его юмор мне не понравился.

— Скажите, профессор… Что у вас сегодня? По эмокарте?

— Вам для интервью?

— Нет, просто так. Я вот наблюдаю за вами и никак в толк не возьму… Ни одного ярко выраженного.

— Чего — ни одного?

— Ну, смертного. Греха. Порока. Разве что бытовое пьянство.

Звякнула бутылка.

— Нет грехов? Пороков? Это не беда, молодой человек. Добродетелей нет — вот это уже полный грипп…

— А что, и такое возможно?

— Для науки? Для науки, скажу я вам…

Весь дрожа, я ждал ответа.

ВИДЕОДРОМ

ХИТ СЕЗОНА

Парадоксы времени — штука интересная. На них строились три серии «Терминатора», а вот четвертая сама оказалась их игрушкой. Начать с того, что «Терминатор: Да придет спаситель» в каждую секунду своего экранного времени является одновременно и сиквелом, и приквелом других частей. Или что это первый в истории фильм со Шварценеггером, но без Арнольда: раньше такие фокусы проделывали только с уже умершими актерами.

Другой парадокс связан с пространством, а не со временем. А конкретно — с пространством бывшего СССР. Здесь к «Терминатору» нелегко относиться, как к обыкновенному фильму. Во-первых, для многих этот «Киборг-убийца» (так перевел его знаменитый Володарский) стал вообще одним из первых увиденных образцов голливудской кинофантастики. А во-вторых, киборг действительно словно прилетел в подвальные видеосалоны из будущего. В этом будущем развалилась огромная и казавшаяся нерушимой страна, зато американский масскульт полыхал костром в каждом телевизоре, а голливудские блокбастеры громыхали в каждом кинозале. «Capitalizm!» — с ноткой презрения сказал по-русски Арнольд совсем в другом фильме.

В те же самые видеосалоны он прилетел и в девяносто первом, уже после первых танков в Москве. Подростки, смотревшие во все глаза на метаморфозы нового «жидкого» Терминатора, и не подозревали, что в некотором роде Судный День уже прошел и двуполярный мир начал рушиться. Куда сильнее мысли Камерона о будущем, которое отнюдь не «ясней залога», как в эпиграфе к «Улитке на склоне», зрителей волновало другое: а что покажут в третьей серии? Шутники острили, что жидкого Арнольда и газообразного киборга-убийцу.

Что же показали спустя более десяти лет уже не в видеосалонах, а современных мультиплексах с системой «dolby surround», которые принес «capitalizm»? Вместо торжества победы над очередным продвинутым киборгом и традиционной легкой горечи расставания с Арнольдом зритель получил ядерный апокалипсис. Неожиданно — да, но только как-то все не то… Тем более фальшиво смотрелся этот псевдотрагический финал на фоне опереточной легкости всего фильма — начиная с голого Т-800 в стриптиз-клубе и заканчивая рукопашными схватками здоровяка Шварценеггера с внешне хрупкой девушкой-терминатором. В общем, поклонникам во всем мире было за что невзлюбить третью часть. У отечественного же зрителя был свой особенный счет. «Терминатор 3: Восстание машин» оказался самым обыкновенным фильмом со стрельбой…

Чем объяснить, что в продолжении поменялись режиссер и весь актерский состав (разве что от Шварценеггера сохранилась голова на чужом теле), а вот сценаристов оставили? Может, продюсерами двигала мысль: «Заварили кашу, пусть теперь расхлебывают»? Авторы третьего и четвертого (или все-таки нулевого?) «Терминатора» сами себя загнали в почти безвыходное положение. Весь цикл строится на концепции «робот перемещается в прошлое, чтобы изменить будущее». В телевизионных «Хрониках Сары Коннор» был найден «боковой» выход: в настоящем действует разветвленная сеть киборгов и повстанцев с разными миссиями.